Доктор, который научился лечить все

…Дед Блюма был начальником кузнечно-прессового цеха. И это обрамление выглядит совершенно прелестно, учитывая одну историю, которую рассказал мне Блюм. В этой истории его кузнечно-прессовый дед посрамил всю советскую медицину, сделав со своим внуком то, чем потом будет заниматься всю жизнь сам Блюм — сработал на отходах производства. То есть спас внука тогда, когда его не могла спасти целая медицина.

Было так. Лет в пятнадцать Блюм сломал руку. Оскольчатый перелом. Полтора месяца рука провела в гипсе. А когда гипс сняли, выяснилось, что рука полностью не разгибается. И началось! Согревающие компрессы из озокерита и парафина, лечебная гимнастика и прочее всякое, что в народе получило название «мертвому припарки». Раскачают вроде руку, потом она болит, сустав пухнет, а толку нет — рука прибавит чуть-чуть в разгибании градусов десять, а затем их теряет. Год ездил мальчик на эти бессмысленные процедуры. Год смотрел дед на его страдания, после чего заявил:

— Что-то не то они тебе с рукой делают. Собирайся, поехали!

И вывез парня на озеро. Там разложил складную дюралевую лодку, вывез на ней внука на середину озера и велел: «Греби от себя!» А сам прыгнул в воду и уплыл.

И юный герой нашего рассказа часов шесть по этому озеру греб от себя, разгибая руки, то есть плыл в ту же сторону, в какую смотрел. И весь следующий день от себя греб, преодолевая мягкое сопротивление воды. И за эти два дня рука заработала, как прежде. Так дед сделал за два дня то, с чем год не могла справиться вся медицина.

Это был великий урок. Урок эксцентрики, то есть работы мышц на преодоление сопротивления. Урок движения, которое заведомо лучше всяких лекарств и припарок.

С остальными своими проблемами мальчик дальше уже справлялся сам. А их было немало. И они были серьезными. Эти проблемы были, возможно, ещё одним стимулом для того, чтобы преодолеть те самые нелогичные и никак не вытекающие из прошлой жизни ступени медицинского института.

Ревматоидный полиартрит, например, Блюм у себя вылечил. Атопический дерматит. Это всё неизлечимые вещи. Медицина их с большим энтузиазмом лечит. Но не излечивает. Не может потому что. Неясная, пишет, этиология.

А студент медицинского института Евгений Блюм смог. И вылечил.

— С ревматоидным полиартритом у себя я разобрался ещё курсе на втором…

И атопический дерматит победил примерно тогда же. Для медиков и людей, которые всю жизнь этим мучаются, — сие, звучит, наверное, фантастически. Но это же Блюм. Он всё знает! Точнее, у него на всё свой взгляд есть. Вам, как традиционному врачу, данный взгляд может не нравиться. У вас, быть может, свой есть взгляд на проблему атопического дерматита, в сто раз лучше, умнее и правильнее. Только вот Блюм лечит атопический дерматит, а вы просто бесплатно имеете свою точку зрения. Ну и имейте, ваш с ней секс все равно бесплоден!

А я лучше Блюма послушаю:

— Это многоступенчатая задача. Любые кожные заболевания — сложный комплекс из проблем печени, желудка, желчного пузыря и кишечника. Что-то мешает правильно работать вашим потрохам! И начинать нужно с них. Первая ступень — сначала — выровняться и выставить внутренние органы, восстановить кровоснабжение и дренаж, иннервацию, убрать спайки, где они есть. Но когда вы уберете первопричину — решите эти топографические и дренажные проблемы потрохов, наступает второй этап — чистка самого организма. Нужно отрегулировать питание, отголодать своё. Я на черном хлебе голодал, тогда хлеб ещё был нормальный. Килограмм пятнадцать скинул, а то и двадцать… И только после этого надо приступать к третьему этапу — восстанавливать кожу. Это отдельная песня. Вы должны будете разрушить и убрать всю патологическую ткань, усилить и ускорить процессы обновления, восстановить нормальную трофику кожи. И знаете, когда человек начинает скребком вскрывать весь этот дерматит, до живого места, до крови, до живой ткани, смотрится это не особо пристойно. Но зато потом это начинает заживать. У меня до сих пор на сгибах рубцы остались. Но лучше рубцы, чем бесконечный дерматит…

А ещё интересно, как он с желудком разобрался. Блюм вообще был чертовски болезненный мальчик. И не очень счастливый. 22 перелома за жизнь перенёс — нарочно не придумаешь!.. Но тут ключевое слово «был».

Короче, желудок его давно донимал. И в какой-то момент жизни до того дошло, что практически перестал у Блюма желудок принимать пищу. Только белый хлеб с молоком мог кушать с грехом пополам. Остальное — как входило, так и выходило.

Беда!

И расправился Блюм с этой бедой одним движением. Всего одним движением. Но чтобы совершить это движение, он сначала построил себе приспособление, некую конструкцию — упор для спины, на котором расположился и сам себя дёрнул.