Доктор Шанс

Полтора часа назад он в прямом смысле был готов напустить в штаны. Потом его чуть не вырвало, потом он был готов никогда больше не встречаться со здоровяком, а теперь просит у него совета, как с самого начала и хотел.

– Во-первых, – сказал Ди, – собрать на этого урода компромат. Дамочка говорит, что он замазан. Что это значит? Убить кристально чистого копа не так сложно. Такие все время лезут в опасные ситуации. И любая из них может плохо закончиться. Но если коп «грязный»? Тогда вся его жизнь – один сплошной риск. Тебе всего лишь надо быть внимательным. Куда он ходит? С кем встречается? Когда наиболее уязвим?

– Идея в том, чтобы его арестовали.

– Зачем?

– Ну, скажем так, мне такой вариант вроде как ближе.

– Играешь по правилам?

Шанс пожал плечами.

– Думаешь, он тоже играет по правилам?

– Не знаю. Понятия не имею, как он играет. Давай просто скажем, что мне нравится мысль что-нибудь накопать на него…

– Идея хреновая, ну да ладно.

– Я же не могу просто взять и начать повсюду за ним таскаться. Он знает, как я выгляжу.

– Можно кого-нибудь нанять.

– Тебя?

– Можем это обсудить.

– А это очень дорого обойдется?

– Я знаю, что у тебя есть восемьдесят кусков.

Не всегда можно было понять, когда Ди шутит. Он был, как уже узнал Шанс, не без чувства юмора. Странного, правда.

– Пожалуй, мне нужно это обдумать.

– Конечно. Но пока ты обдумываешь, он остается подающим. Так что давай думай.

Шанс думал об этом, когда в дальнем конце переулка сверкнули фары. Вначале он решил, что их преследуют или обнаружили. Он вообразил вращающуюся красную мигалку, которая вот-вот разорванной артерией вспыхнет в узком переулке. Однако это был всего лишь лимонно-желтый «Старлайт-купе», который не спеша подъехал к ним.

Они стояли со стороны пассажира. Стекло опустилось. За ним обнаружился кожаный мальчик лет двадцати, не больше. Он казался утомленным и накуренным, его голова с немытыми жирными волосами покоилась на подголовнике. За рулем восседал Карл Аллан, щеголевато одетый (вроде бы) в костюм-тройку, коричнево-желтый, в узкую полоску. Салон машины освещал лишь слабый свет с приборной панели, в ночи сладко потянуло марихуаной.

– Как оно, братишка? – спросил у Карла Ди. Он слегка нагнулся, чтобы заглянуть в машину.

Карл, однако, уставился на них, переводя взгляд с одного на другого и обратно, как если бы они, стоящие вдвоем в переулке около его магазина в четыре часа ночи, не вызывали у него ни недоумения, ни тревоги, а лишь были поводом для какого-то тайного развлечения.

– Мальчики, мальчики, мальчики, – сказал он тоном директора школы, намеревающегося прочесть лекцию.

И огонек, зажегшийся у него в глазах, тоже соответствовал образу. Но тем все и ограничилось. Он ничего больше не сказал.

Стекло поднялось. Ди и Шанс отступили. Машина тронулась и скрылась из виду в противоположном конце переулка.

Ди вздохнул, глядя на то, как тают в ночи задние габаритные огни «студебеккера».

– Ну что я тебе говорил? – сказал он. – Он опять за свое.

– Эти парни в переулке… – наконец сказал Шанс. Эта мысль не давала ему покоя. Блэкстоуну придется подождать. – А если бы они все были вооружены? Ты же не мог знать… Не мог знать, что у них нет пушек. А если бы это нас с тобой бросили там умирать?

Ди нагнулся и приподнял штанину, оголив могучую ногу достаточно сильно для того, чтобы Шанс мог разглядеть у щиколотки какой-то пистолет. Здоровяк ничего не сказал, просто показал его Шансу. Затем распахнул куртку так, что стали видны три простых, но смертельно опасных на вид ножа, заткнутые за пришитый к ткани нейлоновый ремень.

– В большинстве драк до них не доходит, – сказал Ди. – Эти парни сунулись за нами в переулок. Какой идиот побежит от грабителей в переулок? Нет таких. Они об этом не подумали. Просто реагировали, и все. Эмоции сильнее логики, и поэтому я мог диктовать условия драки. – Он дал Шансу минуту, чтобы осмыслить его слова. – Подумай об этом с такой точки зрения. Нет никаких жертв – одни добровольцы.

Тот самый пациент

Но, видит Бог, жертвы были. Шанс полжизни провел с ними в одной и той же комнате. Кем, если не жертвой, был Бернард Джолли? Лишенный заступников, получивший травмы, от которых ему никогда не оправиться психически и физически, из-за них он теперь тоже стал хищником по природе, еще одним элементом в реке человеческих экскрементов, текущей к морю, еще недостаточно взрослым, чтобы покупать выпивку, но уже попавшим в зубы жадного и неповоротливого бюрократического аппарата?

Возможно, думал Шанс, он воспринимает все слишком буквально. Возможно, его размышления, ставшие навязчивыми до одержимости после ночи, проведенной в компании Большого Ди, наутро лишь обострились из-за окружающей обстановки. После всего произошедшего он сидел на кожаном диване директорского кабинета школы «Хэвенвуд» между женой и дочерью (они расположились рядком, как утки в пресловутом тире), окончательно и бесповоротно чувствуя себя принимающим.