Доктор Шанс

В палате также находился еще один человек – довольно апатичный юноша лет, пожалуй, двадцати, чья манера одеваться и прическа ассоциировались у Шанса с готами ушедших лет; впоследствии его проинформировали, что это движение трансформировалось в некое иное, новое, чье актуальное название от него ускользнуло. Что касается личности молодого человека, то никаких упоминаний о ней сделано не было. Юноша не встал при его появлении и не выказал никаких намерений это сделать. Норма его игнорировала. Шанс последовал ее примеру. Никаких врачей в палате не оказалось. Шанс надеялся улучить минутку наедине с Ди, но довольно быстро понял, что этому не бывать. Казалось, постоянный надзор каким-то образом связан с тем, что, невзирая на бейджик и белый халат, он не был должным образом проверен отсутствующим отцом, который рулил всем этим спектаклем и сейчас находился где-то в районе Ливерморской национальной лаборатории к востоку от города.

– Так вы кто? – Норма, казалось, зациклилась на этом вопросе. Она задавала его Шансу на разные лады, порой предваряя откровенно неискренними и снисходительными извинениями за то, что его предыдущий ответ уже позабыт. Ни один ответ ее не устроил. И его тоже. Друг одного друга, деловой партнер, неравнодушный знакомый – он перебрал все эти варианты в разнообразных комбинациях, пока не исчерпал большинство математически возможных сочетаний. – Но вы же не один из его лечащих врачей? – более или менее неизбежно звучало в ответ.

Казалось бы, сам простой факт того, что он одновременно являлся и другом и

врачом, мог бы стать решающим фактором. По его опыту, большинство людей во время кризиса, когда жизнь и здоровье любимого человека висит на волоске, двумя руками ухватились бы за подобное сочетание личного и профессионального. Но Норма Прингл не ухватилась.

Что касается самого Ди, то он пребывал в состоянии глубокого, возможно вызванного медикаментами, сна. На протяжении всего визита Шанса он без единого движения лежал на кровати под капельницей, подключенный к нескольким приборам и датчикам, большую часть его лица скрывала черная резиновая маска для нагнетания в легкие кислорода – средство борьбы с отмеченным в медкарте обструктивным апноэ. Малюсенькие лампочки на датчиках периодически подмигивали, сопровождаясь слабым механическим жужжанием, и это был единственный звук, раздававшийся в палате, потому что Норма Прингл стала безучастна и немногословна, а ее мрачный компаньон и того безучастнее и немногословнее; собственно говоря, он вообще ничего не сказал.

Независимо от того, было беспамятство Ди подлинным или фальшивым, Шанс все равно не смог подойти к нему достаточно близко, чтобы это понять. Непреклонная и внушительная миссис Прингл этого не допустила. Шанс не значился в списке утвержденных врачей. Ее муж был вне досягаемости, а сама она намеревалась четко следовать его распоряжениям. Это было так же очевидно и так же хреново, как и все остальное. Конечно, со временем все могло измениться, но определенно не без боя и не скоро, и у Шанса оставалось весьма немного вариантов отступления. Перед тем как покинуть здание, он задержался у поста Гули, но лишь на время необходимое, чтобы забрать копию истории болезни Большого Ди. К его величайшему разочарованию, чтобы не сказать удивлению, она оказалась лишь немногим тоньше адресной книги большого города.

Он приступил к ней, сидя в машине на подземной стоянке больницы, по временам опуская страницы на руль автомобиля, чтобы дать отдых рукам. Если бы ему пришлось высказать свое мнение относительно полученного документа, то потребовался бы немалый срок, но Шанс полагал, что со временем мог бы с этим справиться. Сейчас же он решил довольствоваться, так скажем, основными тезисами, выраженными в привычной ему форме, форме его собственных отчетов: