Долбящий клавиши

Когда грузовик ломался, нам приходилось путешествовать автостопом. Мой багаж состоял из Casio, центральной акустической колонки, осветительных приборов и нескольких кабелей. Как-то раз концерт фактически состоялся, только с задержкой на три часа, а во время концерта наш техник сумел даже заняться сексом, чем заслужил наше глубокое уважение. Он не помешал нашему выступлению, общее впечатление о нас не изменилось, и поэтому мы не нашли в этом ничего дурного. Мы брали с собой техника не из-за его профессии, а потому что мы были друзьями или потому что у него был автомобиль. Некоторых техников приходилось терпеть потому, что у них было нужное оборудование. Кроме того, мы приглашали гостевых музыкантов. Мы с удовольствием звали саксофониста, который умел играть только начало «Розовой пантеры», но зато был очень веселым.

Иногда мы ехали вообще без техников. Тогда перед концертом мы сами настраивали звук. Без дополнительного техника гораздо проще было уместиться в автомобиле, если мы отправлялись на концерт не на грузовике. Внутри грузовика мы вмонтировали откидные кровати, чтобы после концерта не приходилось искать место для ночлега. Мама нашего гитариста сшила нам чехлы на сиденья и занавески, а с нашими афишами и какими-то западными наклейками автомобиль выглядел по-настоящему стильно. По дороге я всегда испытывал приятное чувство, понимая, что все, видя нас, завидуют, и каждый раз меня переполняла гордость. Другие молодые люди в моем возрасте ездили с родителями на заднем сиденье в обычных легковых авто. А мы лежали в кроватях в грузовике и к тому же слушали музыку на полной громкости. Каждому было понятно, насколько мы круты.

В то время у нас бывали очень неплохие концерты. В Доме культуры на Филипп-Мюллер-штрассе в Халле (теперь это клуб Easy Schorre) мы так удачно все вместе играли в зале, что музыка словно поднимала над землей – я испытывал ощущение абсолютной легкости. В начале этого незабываемого концерта мы почти вслепую импровизировали, в то время как вокалист намазывал красками сцену.

За несколько дней до этого мой Casio украли, и у меня был лишь очень-очень маленький Casio, у которого было всего четырнадцать клавиш. Меня беспокоила бас-педаль электрооргана, поэтому я с бешеной скоростью скакал по клавишам, чтобы сыграть бас, однако это не получалось. По этой причине я брал с собой бас-гитару, но перед концертом кто-то наступил на мост – это деталь на деке электрогитары, поддерживающая струны и передающая их вибрацию корпусу гитары. С помощью отвертки я отогнул его, но так и не смог абсолютно правильно настроить бас.

На сцене у меня было по-настоящему много дел, и это доставляло мне колоссальное удовольствие. После концерта мы все вместе должны были чистить сцену специальным составом, потому что кабели и усилители принадлежали другой группе, которая не находила нашу мазню забавной. Кстати, вокалист упомянутой группы поет сейчас в группе Knorkator и уже сам лично пачкает сцену.

Я достиг своей цели. Я играл в группе вместе с потрясающими людьми – чего еще можно было желать? Однако среди этих крутых парней было распространено одно желание. Когда я только с ними познакомился, они постоянно говорили о том, как хотят уехать на Запад. Один за другим они получали разрешение на выезд. Из-за этого группа была вынуждена постоянно перестраиваться, заменяя их новыми участниками. Одна группа полностью уехала на Запад. Я имею в виду Happy Straps. К сожалению, их желание продолжить музыкальную карьеру на Западе не осуществилось.

Я не знаю ни одного музыканта с Востока Германии, который на Западе стал бы счастлив. Мы встречались с нашими выехавшими друзьями в Чехословакии, потому что они уже не имели права въезжать в ГДР. Эти встречи всегда были очень авантюрными, ведь мы никогда не знали, все ли смогут перейти границу.

Как-то раз мы подыскали жилье у подножья снежной вершины. Потом захотели подняться на нее. На тот момент на мне были ботинки для покойников, то есть такая специальная обувь из картона, в которой их кремируют. Мне ужасно не нравится запах кожаных ботинок. Ботинки для покойников мне подарил в шутку один знакомый, произносивший надгробные речи.

Итак, я попытался подняться по покрытому льдом склону на своих картонных подметках, взойти на вершину горы с ее западной стороны. Конечно, я поскользнулся и со свистом полетел вниз. Я получил такое потрясение, что до сих пор испытываю страх перед крутыми подъемами в гору и вижу их ночью в кошмарах. А тогда я быстро сделал глоток шнапса из фляги, которую предусмотрительно взял с собой, и попробовал еще раз. Я передвигался, цепляясь руками за камни, которые время от времени возникали изо льда. Потом мы нашли электропровод, который тянулся наверх и частично лежал над снегом. Мы вытащили его. Причем мы обогнали группу настоящих альпинистов, с веревками и ледорубами. Никогда не забуду, как они смотрели на нас.