Долгий поцелуй на прощание

— Не волнуйся, Кэт. — Дант подошел к холодильнику и вылил в пивную кружку ее дорогой апельсиновый сок. — Это было просто колкое замечание. Я предупрежу тебя, когда дело дойдет до остроумия. — Одним махом он выдул весь сок и уставился на нее пугающими черными глазами. — Я не виноват, что ты не отличаешь одно от другого. Полагаю, сказывается недостаток интеллектуальных бесед.

— О, да, с тех пор, как я здесь поселилась.

Кэт слишком поздно спохватилась, что должна ради Гарри изображать образчик очаровательной женственности, а не сварливую ведьму.

Закипел чайник, и все обернулись на него.

Гарри беспомощно махнул в его сторону, но, овладев собой, достал из посудомоечной машины две кружки и насыпал в каждую по ложке кофейных гранул.

— Гарри заваривает кофе, — протянул Дант. — Смотрите, как он его мешает! Чувствуете, какая горячая вода?

— В чем проблема, Дант? — поинтересовалась Кэт. — Если, конечно, мы в состоянии ее постигнуть.

— Никаких проблем.

Дант, как фокусник, показал пустые ладони. Его глаза сверкали. У Кэт мурашки побежали по коже. Что-то с ним случилось сегодня. Трезвым он бывал просто насмешлив. Пьяный же казался более опасным, и Кэт думала, что предохранитель может в любой момент сломаться. Она не могла этого понять. Может, Дант боялся в пьяном виде потерять самообладание и показать свою тайную уязвимость. А может, детские годы, когда он делал что хотел, чтоб оправдать худшие ожидания окружающих, оставили совершенно неизгладимый след. Кэт не могла сказать.

Вдруг ей стало ясно, что те фотографии сделал не Гарри. Кэт подумала, что с Кресс они поступили действительно подло. Эти мысли черной тенью легли на ее совесть. Дант внушал страх. Не так, как книжный негодяй Камерон. Но по-своему. И эта отъединенность от общества… Кэт не хотелось соглашаться с Кресс, но она начала понимать, что это может быть интересной, если не в высшей степени привлекательной, чертой мужского характера.

Гарри плеснул в кофе молока и протянул одну из кружек Кэт.

— Гм, — неуверенно начал он, — уже очень поздно, и мне надо… гм… ложиться спать, так что… э-э, до завтра.

— Спокойной ночи, — ответила Кэт.

Она надеялась, что ей удавалось выглядеть спокойной, и что он понял больше, чем она могла сказать.

Он неопределенно пожал плечами и зашаркал спать.

Кэт окатило холодным душем разочарования.

— О, не повезло, — съязвил Дант, видя выражение ее лица. — Сунь эти трусы сразу в стирку, поможет.

— Замолчи, Дант, я не в настроении, — огрызнулась Кэт, направляясь в свою комнату.

— И Гарри не в настроении, судя по всему.

Кэт медленно повернулась и откинула со лба волосы. Ночной ветер превратил их в путаницу имбирных завитков, в беспорядке торчащих вокруг головы. Глаза ее сквозь закипавшие слезы сияли ярко-зеленым огнем. Несмотря на внутреннюю боль, она выглядела разгневанным ангелом. Сжав руки в кулаки, Кэт навалилась на поцарапанный мрамор стола. Во рту у нее был кислый винный привкус.

— У меня был очень тяжелый день, — отчетливо проговорила она. Сердце ее щемило, не только от разочарования, но и от жестокости Данта. Сегодня ей не удавалось пропустить его колкости мимо ушей. — И твой эгоизм мне сейчас нужен меньше всего. Ты что, совсем не знаешь меры? Я не Кресс. На мне не надо отыгрываться. Гарри не один из твоих стильных дружков, чтоб унижать его. Почему ты хоть себя иногда не слушаешь? Мы же здесь реальные люди. Это не диалог из книги, — она поправилась, — или колкие замечания.

Дант развел руки, изображая виноватого человека. Оба знали, насколько неубедительно это выглядело.

Кэт открыла рот и хотела еще что-нибудь добавить, но в последнюю минуту решила не утруждаться.

— Спокойной ночи, — бросила она и пошла к себе.

— А ты не спросишь, где я был?

Кэт остановилась и задумалась. Какое ей дело, где был Дант? Уже два часа ночи. У нее есть планы на выходные. С другой стороны, фраза прозвучала зловеще, точно ей непременно надо это знать. Может, он разговаривал с адвокатом насчет их предполагаемого контракта с Кресс.

Кэт вздохнула и, не оборачиваясь, спросила:

— Ну, и где же?

— Дома у Кресс. Мне сегодня звонили из больницы, — он сделал паузу с расчетом на эффект, но Кэт поборола желание повернуться, чего он, очевидно, хотел бы. — У нее, похоже, проблемы.

Кэт, в ужасе раскрыв глаза и открыв рот, резко развернулась:

— О, боже! Дант, нет! Что с ней? Что случилось?

Она схватилась за голову, облила живот горячим кофе, но почти не заметила боли. Вереница кающихся католиков пронеслась в ее мозгу, и хлынули долго сдерживаемые слезы. Чувствуя их жаркие потоки на щеках, Кэт понимала, что дело не в Кресс, а в ней самой, в том, что Гарри ужаснут эти новости, а Данту придется разбираться со всем этим. От этой мысли слезы потекли сильнее.

Дант мягко взял у нее кружку и усадил на диван.