Долгий путь домой

– Легко! – Клычов достал из кармана и протянул директору две пятитысячных купюры.

Директор цепко схватил деньги.

– Один момент, я сейчас, ТВ тут в двух шагах, – он выметнулся из кабинета и, возбужденный быстрой поживой, прыгая через ступени, поскакал вниз по лестнице. При этом успел одну пятитысячную сунуть во внутренний карман. Оператор тоже не задержался, бежал от телестудии с диском.

Вернувшись в кабинет, директор показал Клычову диск.

– Вот! Можете прямо здесь посмотреть, мне тоже интересно…

Клычов уже пришел в себя, сказал равнодушно:

– Ну, давайте посмотрим…

Директор сунул диск в DVD-проигрыватель. Сначала хрипло завыл Шуфутинский: «Пусть тебе приснится Пальма-де-Майорка, в Каннах или в Ницце ласковый прибой…» и на экране поплыла заставка «Светская хроника. Важные новости нашего города». Пошёл видеоряд… Изворотливый Эдичка, пока стоял за спиной Лядова, всё-таки успел снять общий план – богато сервированный стол, вазу с плавающими розами, лица важных гостей… Заканчивался сюжет монологом Лядова на ступенях ресторана, шеф Клычова говорил о созданном им общественном дворянском собрании, преемственности поколений, углубленном изучении истории родного края и делал при этом жест Ленина на броневике, направляющего массы в светлое будущее.

– Полный песец… – прошептал Клычов. Выражение его лица стало таким, будто он, наконец, собственными глазами увидел посадку НЛО и выходящих из него пришельцев. Но состояния своего не выдал. Спросил с ленцой:

– А где здесь этот, артист наш? Я же его в лицо не видел…

– А вот он, рядом с дамой. Она натуральная графиня!

– Фактурная бабёнка, – изрёк Клычов. Директор стрельнул взглядом в лицо Клычова, его покоробила явно непедагогичная реплика коллеги. Но продолжил комментировать, оставаясь под гипнозом ауры высшего света. – Обратите внимание, какая драгоценность у нее на груди. Сразу видно, старинная, не иначе как от самого графа Грушницкого сохранилась. А вот этот еврейчик – директор нашего музея, он по распоряжению господина Лядова выдал ей документальное свидетельство о том, что она прямая правнучка графа Грушницкого. А он, артист наш, повенчанный супруг графини… – директор тыкал пальцем в экран, говорил с придыханием, тоном заговорщика, раскрывающего все секреты жизни бомонда. – Живут же люди! Вы знаете, – он мечтательно обратился к Клычову, – я бы на его месте взял фамилию графини и был бы Грим Грушницкий. Звучит, а?

Клычов с трудом сохранял спокойствие, видя все эти лица, знакомые ему до тошноты. Разглядел на заднем плане даже торжественного Данияра в батистовой белой рубашке и тюбетейке. Он ошущал себя гнусно обманутым, его подмывало заорать: «Вашу мать!..»

– А почему Грим? – бесстрастно спросил он. – Это что, имя у него такое?

– Ну да, он в нашем театре гримером работал, так и стал Гримом. Вот повезло человеку…

– Да уж… – задумчиво протянул Клычов, переваривая увиденное. Но вот в голове его всё улеглось, осмыслялось. Не сдержавшись, он брякнул: – Это еще неизвестно, кому повезло, – но тут же осёкся. Директор насторожился, опять глянул на коллегу из соседнего региона и опасливо отошел от него к столу. Клычов бодро встал, деловито вытащил диск из проигрывателя.

– Ну, желаю здравствовать. Пойду. Дела у меня…

– Буду рад видеть, – попрощался директор, не понимая, с чего это вдруг так повеселел и заспешил коллега по педагогической деятельности.

Клычов шагнул в приёмную и на пороге упёрся в грудастую даму.

– Хам! – прошипела дама.

– Почему?! – удивился Клычов.

– А потому что без очереди лезете! Моя очередь была! – шипела дама, не отлипая грудью от Клычова.

– Сиськи убери! – скомандовал Клычов. Дама отлипла, залилась краской негодования и теперь уже взвизгнула: – Хам!

В машине Клычов брезгливо, как лягушку, кинул на заднее сиденье кепчонку. С веселой злостью сказал:

– Ну, козлы… Я вам такой бомонд сделаю! – и погнал в музей.

Ефим Моисеевич отрешенно смотрел на экран своего компьютера и горестно качал головой. Клычев попёр напролом.

– Моисеич, как удачно я тебя застал! Тут, понимаешь, дельце какое… Матвей Алексеич дал мне команду графиню охранять, она ж теперь у нас вип-персона! Шеф сказал, у тебя её координаты есть. Черкни адресок…

Ефим Моисеевич был рад услужить Клычову, обычно Ройзман побаивался этого человека.

– С удовольствием! Для вас у меня всегда всё есть! – Он открыл файл «Дворянское собрание», затем страницу «Регистрация членов, Ф.И.О.», на которой была одна строка «графиня Мария Владимировна Грушницкая, дата выдачи свидетельства… адрес… телефон». Клычов стоял за спиной Ефима Мосеевича, сопел в затылок директору музея, пожирал глазами экран,

– Вот, будьте любезны. Как видите, у Ройзмана везде порядок! Распечатать?

– А это можно? – придурился Клычов. – Будьте любезны, мне для работы…

Принтер заурчал и выдал Клычову точные координаты его жертвы.

– Ну, я поеду, – заспешил он. – Мне еще надо объект изучить, составить план мероприятий по охране персоны… – И тут он обратил внимание, что вид у директора музея был какой-то помятый, горестный. – Чего ты, Мойсеич, такой… опущенный?