Долго и счастливо

- Гретэль… То есть, я не знаю. Я не знаю, кто может подтвердить то, что я спала одна в своей комнате. Какая-нибудь фея снов, может быть? Муравьи?

- Это вы убили Роберта Тидсельсона, Беатрис?

- Нет.

- Вы знаете, кто его убил?

- Понятия не имею.

- Зачем вы выходили на улицу в ночь убийства Роберта?

- Я не выходила! Знаете, Рэйнар, с меня хватит. Идите вы с вашими вопросами в… Хотите везти меня в Искольд, чтобы задавать те же дурацкие вопросы? Ну, так везите! Давайте! Я готова. Последний раз повторяю: я не убивала Роберта, я была в своей комнате, я спала, я никого и ничего не слышала и не видела. Еще вопросы есть?

- Нет, Беатрис, - Рэйнар по-доброму улыбнулся. – Больше вопросов нет. Спасибо вам. Желаю вам приятного дня.

- Может, стоило на нее посильнее надавить? – Дженн с сомнением посмотрела на закрывшуюся за Беатрис дверь.

- Не стоило. Она пока еще не готова. Просто замкнулась бы в себе. Можно было бы поиграть в плохого и хорошего стражника, но она пока еще не готова ни в чем признаваться.

- Но ты видел, как она занервничала, когда поняла, что осталась без алиби?

- Видел, конечно. И это может говорить о том, что она виновна. Либо о том, что она действительно искренне была уверена, что Гретэль была в своей комнате.

- Так что мы делаем?

- Ждем вертолет с доктором Милошчем. А тем временем, давайте осмотрим комнату Сильвии. И заодно попросим у Лаверны разрешения осмотреть ее комнату. Под предлогом того, что мы ищем детали связанные с самоубийством Сильвии.

- А если она откажется?

- Ну, это тоже о чем-то будет говорить. Тогда запросим экстренный ордер на обыск.

- А Беатрис?

- А вот давайте, как раз, по пути к Лаверне заглянем в мою комнатку и отправим запрос на ордер на обыск комнат Беатрис и Стифена.

- Арнарда обыскивать не будем?

- В зависимости от результатов по Лаверне. Если его обыскивать, то вместе с ней, наших подозрений недостаточно, а доказательств его причастности к убийству пока нет. Зато на Беатрис со Стифеном мы должны ордера без проблем получить. У одной неподтвержденное алиби, у второго торговля наркотиками. Формальных оснований для обыска более чем достаточно.

Глава XXXII

.

Так часто убеждался я в том, что даже за самыми прекрасными лицами могут скрываться чудовища. А в тех, кого многие считают чудовищами, часто скрыта добрая и заботливая душа. Впрочем, ныне я думаю, что в каждом из нас живут и чудовище, и добрая часть одновременно. И многие наши поступки могут выглядеть для разных наблюдателей одновременно и как чудовищные, и как хорошие и правильные. И всё же каждый раз, когда добрый, милый и приятный человек внезапно превращается во что-то ужасное, метаморфоза эта настолько удивительна и, порой, внезапна, что оставляет глубокий и болезненный след в моей душе.

Эти же размышления наводят меня на странную и печальную мысль: сколько людей считают чудовищем меня самого? И не являюсь ли я им на самом деле?

Гленард ан Кратхольм, «Размышления о природе людей и их роли в истории Империи».

2 число III

месяца 588 года После Падения Звезды

Ульсарх, герцогство Клафтхорд

- Сначала я хотел похоронить всех здесь, - Гленард мрачно посмотрел на лейтенанта Джорреса. – Но, пока мы добирались сюда через горы, я подумал, что будет несправедливо лишить их семьи возможности присутствовать при прощании с ними. Пока еще холодно, Джоррес, нужно отправить тела в Рогтайх, точнее в Айрбен. Мы с Тарбеном поедем вперед поскорее, мы нужны в столице, а ты организуй доставку тел.

- Сделаем, Гленард, - Джоррес вздохнул. – Что-то нехорошее творится вокруг.

- Что именно?

- Странные новости приходят из соседних отделений. Все как будто сошли с ума. В разных баронствах начинаются какие-то крестьянские выступления. Появились странные проповедники, которые ругают и нашу веру в Двух Богов, точнее, то, как мы проводим обряды, и, заодно, всю власть: баронов, герцога и даже Императора. И их слушают, Гленард, слушают. Хотя раньше просто послали бы подальше, а то и на вилы подняли.

- Что еще?

- Доходят слухи о каких-то ведьмах. И это не обычные деревенские знахарки, люди говорят про могущественных злых ведьм и колдунов, которые травят целые деревни, магией или ядами, уж не знаю.