Читаем Долгое отступление полностью

Прошлые интеллектуальные и творческие заслуги, превратившиеся в социальный капитал, разумеется, засчитываются, и именно поэтому бывшие левые, давно перестав быть таковыми, не могут позволить себе публично перейти на позицию буржуазии и стать консерваторами, как это делали их более честные предшественники в XIX и в первой половине XX века. Теперь подобное превращение чревато потерей накопленного социального капитала и утратой статуса, а главное — конкурентного преимущества, приобретаемого именно на позиции критического мыслителя, который ничего не критикует[368]. Другой вопрос, что подобная деградация общественной мысли, в свою очередь, становится проблемой для самой капиталистической системы: подчинив себе интеллектуалов, правящая элита утрачивает способность к критической рефлексии и оценке собственной практики. В результате, даже вступая на минное поле непримиримых конфликтов, чреватых масштабными социальными взрывами, элита не останавливается и не оглядывается, ибо уже некому ее предупредить о неминуемых последствиях ее собственных решений.

Вполне понятно, что ни критическая мысль как таковая, ни общественные науки в привычном смысле слова никуда не делись. Но они оказываются все более маргинальными не только по отношению к господствующей системе, но и по отношению к той среде, которая ранее их поддерживала, защищала и культивировала. Отстаивать нужно уже не просто право на инакомыслие, но и право на системное социологическое мышление. И то и другое теперь требует готовности идти не просто против течения «буржуазной мысли», но и против большинства левых интеллектуалов.

ЧАСТЬ 6

ВОЗВРАЩЕНИЕ НАДЕЖДЫ

ГЛАВА 1. С ЧЕГО НАЧАТЬ?

Многочисленные агитаторы, на протяжении двух столетий рисовавшие перед трудящимися образы прекрасного будущего, часто спотыкались на вопросе о том, какие конкретные шаги надо совершить в первую очередь. И наоборот, программы конкретных мер, выдвигавшиеся политиками, то и дело подвергались критике из-за отсутствия перспективы, воспринимались как реформистские и чрезмерно умеренные. Но как бы то ни было, любая, даже утопическая, а тем более — реально осуществимая программа социальных преобразований состоит из частичных мер и шагов, причем порой не так важен сам этот список, как последовательность и взаимосвязь осуществляемых общественных изменений.

Мишель де Серто определял стратегию как «способность преобразовать исторические неопределенности в просчитываемые пространства»[369]. Осмысливая ситуацию, мы видим ее не просто как набор случайных обстоятельств и сумму проблем, каждую из которых нужно решать саму по себе, но и как совокупность возможностей, открывающихся перед нами. Однако «откроются» они лишь в том случае, когда мы сами четко понимаем, чего именно мы хотим и можем достичь.

Для Антонио Грамши задача политика и смысл его деятельности состоит в том, чтобы сформировать исторический блок, объединяющий родственные (но далеко не тождественные) интересы в русло общего дела. «Направлять волю на создание нового равновесия реально существующих и действующих сил, опираясь на ту определенную силу, которая считается прогрессивной, создавая условия для ее победы — все это значит, конечно, действовать на почве реальной действительности, но действовать так, чтобы суметь господствовать над ней и превзойти ее (или содействовать этому)»[370].

Политика начинается не там, где мы предаемся мечтам о лучшем мире, а только там, где эти мечты начинают воплощаться в реальные действия, связывающие воедино наши стремления с нашими интересами и нашими возможностями. Политика, безусловно, нуждается в риторике, в образах и общих словах, без чего невозможна не только пропаганда, но и просто распознавание «своих» и «чужих». Но суть политического действия определяется не лозунгами, а практическими задачами, на решение которых мобилизуют нас лозунги.

Именно этого категорически не хватало левым активистам, идеологам и художникам в эпоху торжества неолиберализма.

ПЕРЕХОДНАЯ ПРОГРАММА

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

Юрген Тоденхёфер

Документальная литература / Публицистика / Документальное
100 знаменитых катастроф
100 знаменитых катастроф

Хорошо читать о наводнениях и лавинах, землетрясениях, извержениях вулканов, смерчах и цунами, сидя дома в удобном кресле, на территории, где земля никогда не дрожала и не уходила из-под ног, вдали от рушащихся гор и опасных рек. При этом скупые цифры статистики – «число жертв природных катастроф составляет за последние 100 лет 16 тысяч ежегодно», – остаются просто абстрактными цифрами. Ждать, пока наступят чрезвычайные ситуации, чтобы потом в борьбе с ними убедиться лишь в одном – слишком поздно, – вот стиль современной жизни. Пример тому – цунами 2004 года, превратившее райское побережье юго-восточной Азии в «морг под открытым небом». Помимо того, что природа приготовила человечеству немало смертельных ловушек, человек и сам, двигая прогресс, роет себе яму. Не удовлетворяясь природными ядами, ученые синтезировали еще 7 миллионов искусственных. Мегаполисы, выделяющие в атмосферу загрязняющие вещества, взрывы, аварии, кораблекрушения, пожары, катастрофы в воздухе, многочисленные болезни – плата за человеческую недальновидность.Достоверные рассказы о 100 самых известных в мире катастрофах, которые вы найдете в этой книге, не только потрясают своей трагичностью, но и заставляют задуматься над тем, как уберечься от слепой стихии и избежать непредсказуемых последствий технической революции, чтобы слова французского ученого Ламарка, написанные им два столетия назад: «Назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания», – остались лишь словами.

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Геннадий Владиславович Щербак , Оксана Юрьевна Очкурова , Ольга Ярополковна Исаенко

Публицистика / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное
Гордиться, а не каяться!
Гордиться, а не каяться!

Новый проект от автора бестселлера «Настольная книга сталиниста». Ошеломляющие открытия ведущего исследователя Сталинской эпохи, который, один из немногих, получил доступ к засекреченным архивным фондам Сталина, Ежова и Берии. Сенсационная версия ключевых событий XX века, основанная не на грязных антисоветских мифах, а на изучении подлинных документов.Почему Сталин в отличие от нынешних временщиков не нуждался в «партии власти» и фактически объявил войну партократам? Существовал ли в реальности заговор Тухачевского? Кто променял нефть на Родину? Какую войну проиграл СССР? Почему в ожесточенной борьбе за власть, разгоревшейся в последние годы жизни Сталина и сразу после его смерти, победили не те, кого сам он хотел видеть во главе страны после себя, а самозваные лже-«наследники», втайне ненавидевшие сталинизм и предавшие дело и память Вождя при первой возможности? И есть ли основания подозревать «ближний круг» Сталина в его убийстве?Отвечая на самые сложные и спорные вопросы отечественной истории, эта книга убедительно доказывает: что бы там ни врали враги народа, подлинная история СССР дает повод не для самобичеваний и осуждения, а для благодарности — оглядываясь назад, на великую Сталинскую эпоху, мы должны гордиться, а не каяться!

Юрий Николаевич Жуков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное