Долина Колокольчиков

«Может, и хорошо, что мы сейчас не пошли пить и говорить о былом, – подумала она, бросив взгляд на уютный трактир, а потом – на такое изящное и взволнованное лицо Авалати. – Может, без этого будет и не так больно».

Ну да, конечно, лги себе, дорогая.

Силграс тряхнул головой, выныривая из своих мыслей, и затем, поджав губы, твёрдо протянул руку ледяной леди.

– Вряд ли мы ещё увидимся. Прощай, Фиона.

– Прощай, Силграс.

Она призвала своего колдовского коня, чёрного, как вороново крыло, и уже готова была запрыгнуть в седло, когда Авалати внезапно схватил её за запястье. Прежде чем она сказала что-либо, он развернул её к себе и порывисто поцеловал. Губы у Силграса были холодными, на вкус – пшеница и соль, а губы Фионы – будто засахаренные фиалки во льду. Быстрый поцелуй едва ли мог согреть хоть кого-то из них.

– Прости, что я не стал слушать о своих прошлых воплощениях, – выдохнул Силграс, когда они отстранились друг от друга. – Сейчас это было бы неуместно. Но если ради чего-то и стоило бы о них узнать – то это ради нашей с тобой истории.

Фиона посмотрела на него внимательнее и… вдруг расхохоталась:

– Ну ты и ловелас! Мы всегда дружили, Авалати. Не больше! Хотя… – она прищурилась. – Что, если я скажу, что под конец ты каждый раз пафосно проворачивал этот внезапный трюк с поцелуем?..

– Я решу, что я ужасно предсказуемый, – поморщился он.

– Так и есть, милый, так и есть.

* * *

Вернувшись в Избу-У-Колодца и успокоив перепуганного снуи, Авалати снова завалился спать. Он всегда любил сон – просто в силу своей природы, – а в последний год спал совсем жадно, чуть ли не с исступлением.

Причина была простая: в его снах Долина Колокольчиков оживала. Он сбегал туда от реальности и с радостью встречал тех, кто сейчас представлял собой лишь бледные тени. И, конечно, Хеголу.

В сегодняшнем сне они с Тоффом загорали на берегу реки в ближайшей из тёплых зон. Хегола грыз сорванную травинку.

– Вообще-то тебя многие любят, – задумчиво говорил он. – Не только Фиона. Просто сейчас в силу обстоятельств они не могут об этом сказать. И раньше – любили. Всегда любили! Все, кроме одного.

– Кроме тебя? – попробовал угадать Силграс.

– Тьфу ты, боги-хранители… Кроме тебя, Авалати. Ни праха ты себя не любишь. В том и беда.

Изгрызанная травинка улетела в кусты. Хегола хрустнул пальцами и широко улыбнулся.

– Ладно, пойдём искупаемся! Или вы, нелюди, не умеете плавать? – подмигнул он.

28. Эти странные лесные взгляды

Знаешь что, Флюи? Мне надоело носить почту в пекарню Коби Ориандра! У него снимает мансарду этот д'гарров сыщик, и минимум трижды в неделю кто-то шлёт ему любовные письма! Они пахнут духами, они полны отпечатков помады, они написаны на дорогой бумаге! Я завидую, я так больше не могу! Давай поменяемся участками!

Из записки одного саусберийского почтальона другому

Тинави из Дома Страждущих

Это случилось одновременно: Берти очнулся, полный сил и здоровый, а зелье для колокольчиков – поспело.

Оба этажа шале, до того погружённые в дремотную тишину, огласились воплями: я восторженно взвизгнула, увидев, что Голден-Халла очухался, он радостно закричал, узрев меня на краешке своей кровати, а Морган снизу заорал, пытаясь выяснить, что происходит, и заодно докладывая о ситуации с эликсиром. Даже Корвин присоединился, растопырив крылья и заклекотав.

– Я считаю, моё воскрешение и успех с зельем – это отличный повод для вечеринки, – безапелляционно заявил Голден-Халла, оглядывая нас с поднявшимся в комнату Морганом. – Так что сейчас мы сделаем одно важное дело, а потом отложим все страхи и сомнения по поводу неопределённого будущего и до завтрашнего утра будем кутить. Возражения не принимаются.

Я уважительно присвистнула.

– Вы посмотрите на него: только проснулся, а уже командует! Я впечатлена. Но как насчёт того, чтобы добавить в твой план ещё один пункт, а именно: рассказ о том, что довело тебя до жизни такой? – я указала на тумбочку с порошком от проклятия.

Морган скупо кивнул, присоединяясь к моим словам.

– А, это. – Берти легкомысленно улыбнулся и с удовольствием потянулся, не вылезая из-под одеяла. – Ну да, тут есть что сообщить… Дело в том, что наш Хегола Тофф, судя по всему, переродился в существо, которое в Седых горах величают Князем Нежити.