Долина Колокольчиков

– Ну конечно, не хочешь! – Морган упёр руки в бока и, фыркнув, посмотрел на меня сверху вниз. – Ведь для тебя так важно быть милой, вежливой и хорошей, да?! Это твоя любимая маска – лапочка Стражди: из любого конфликта выходит шуткой, любую неловкость не замечает, любое потенциально опасное желание прячет! Я знаю тебя всего ничего, – сделав ко мне шаг, яростно продолжил орать Морган, – а уже бешусь от контраста! Законы магии ты готова попирать так, что от твоего бесстыдства дрожь берёт; в жизнь вгрызаешься, откровенно наглея; амбиций – до неба, энергии – до задницы; но при этом вокруг людей ты ходишь на цыпочках и демонстрируешь им только свои мнимые плюсы, которыми отчего-то считаешь светскую улыбку и покладистость! Что это за хрень?! Зачем тебе эта маска?!

Сказать, что я обалдела от таких неожиданных претензий – ничего не сказать.

– А с какой радости ты вдруг решил читать мне нотации? – рявкнула я в ответ. – Что хочу, то и демонстрирую, а ты бы последил лучше за собой, Морган! Если я, по-твоему, хожу вокруг людей на цыпочках, то ты либо игнорируешь их, либо бьёшь наотмашь – и это ничуть не лучше! Да и вообще, посмотри на себя со стороны: высокомерная ледышка, зажатая собственноручно придуманными правилами, а внутри, оказывается, кипит столько ярости – и ты меня обвиняешь в ношении маски, серьёзно?! Если я, по-твоему, спускаю свои желания на тормозах, то ты свои в принципе каменной кладкой заложил! С чего ты вообще сейчас ко мне прикопался?!

– С того, что реальная ты мне нравишься! Поэтому прекращай уже в моём доме эти вежливые танцы с бубном: говори всё как есть и не прячься от споров!

– Да кто тебе сказал, что я именно прячусь от них, Морган?! Я просто их не люблю, прах побери, и в большинстве случаев не считаю важными! Постоянно ходить на надрыве, тыча всем в лицо своим до хрена важным мнением и полыхающими чувствами – по мне, так это бред какой-то. Да и не полыхают они всё время, мы же не свечки! – Я стукнула ладонью по столу. А потом… – Подожди. Стоп. Я тебе нравлюсь?!

– А что, не видно?! – зарычал Гарвус, подходя уже вплотную и нависая надо мной со сверкающим гневом взглядом. Впервые за время нашего знакомства я почувствовала парфюм Моргана: что-то элегантное с нотками кожи, бергамота и ветивера. На мгновение совсем растерявшись, в следующую секунду я уже язвительно всплеснула руками.

– Ты орёшь на меня без причины: ясное дело, не видно!

– Так ты вслушайся, о чём именно я ору! Можешь выкинуть к праху свою осторожность в общении: ни Берти, ни я не сбежим!

– Нет, серьёзно: нравлюсь?!

Морган побледнел и замер, затем с шумом выдохнул – только дыма из ноздрей не хватало. А потом, зажмурившись, взвыл:

– Да! Как человек!.. Только не говори, что я дал тебе напрасную надежду!

Ох, вот последнее он зря добавил. Я почувствовала, как стремительно заливаюсь краской.

– Я, конечно, знала, что ты самоуверен, но чтобы настолько?! – ахнула я. – Так, Морган, ты ратуешь за открытые чувства и смелость? Отлично. Признаюсь: ты меня сейчас дико взбесил своими двойными стандартами и провокациями посреди уютного вечера! Поэтому я сейчас просто вырублю тебя, психолог прахов, в своём глазу бревна не видящий, и дело с концом, – я решительно закатала рукава. – Вчера ты отказался увидеть, как шикарно я колдую, так вот – оценишь сейчас!

Я хотела вспомнить какую-нибудь формулу наугад – без применения реальной магии, чисто чтобы спровоцировать этим Гарвуса на колдовство, ведь из рассказов уже ясно, что он слишком скор на расправу и всегда бьёт первым. А потом – просто уклониться и мстительно посмотреть на то, как вытянется его лицо, когда он собственноручно разнесёт что-нибудь у себя в гостиной.

Но не успела я провернуть всё это, как магией остудили меня.

Вот только сделал это не Морган, а Берти. Два больших глиняных кувшина, прежде стоявшие на столе, взлетели и бойко выплеснули своё содержимое нам с Гарвусом в лица. Под потоками безжалостной холодной воды мы отпрыгнули в разные стороны: я с грохотом сбила стул, Морган стукнулся коленом о стол и взвыл.

– Прекрасно, – обвёл нас пронзительно-синим взглядом Берти. – Я всегда мечтал так разнять каких-нибудь оголтелых спорщиков – и вот час наконец-то пришёл.

Он так и сидел за столом, закинув ногу на ногу и покачивая носком ботинка. Его тон казался таким же дружелюбным, как и всегда, но мысли о только что случившемся некрасивом споре заставляли меня искать в словах Голден-Халлы некий опасный металлический отзвук, признак недовольства.

Его не было. Вроде бы. Не уверена.

Или был?..

Между тем Берти продолжил, с любопытством наблюдая за тем, какими пристыженными скульптурами застыли мы с Морганом:

– Надо сказать, вы оба оказались весьма непредсказуемы. Меньше всего я ожидал, что наша вечеринка превратится во внезапное разбирательство с мордобоем. Да ещё что к последнему возжаждет перейти именно Тинави, боги хранители! Хотя нет. Ведь реально перешёл я, кхм. Забыли.

Берти встал и прошёл к окну, затем задумчиво обернулся. За спиной у него было звёздное небо и луна, всплывшая аккурат над головой, будто какой-то нимб.