Долина Колокольчиков

– Да. Он у меня молодец… То есть он молодец. Безо всяких «у меня». – Госпожа Кройшпаль заметно смутилась и поспешила продолжить: – С помощью телепортов удаётся гораздо быстрее перемещаться по горам. Если вы тоже хотите воспользоваться этим способом, то вам лучше будет прийти на площадку сегодня на закате. Голат всегда возвращается в этот час, и вас снова просто поменяет местами. Телепортация забирает у него много сил, и я не думаю, что он согласится просто так проводить её для вас.

– А почему ты так уверена, что одинокие тени не причинили ему вреда? – осторожно спросила я, помешивая ложечкой кофе.

Нив серебристо рассмеялась при виде моей напряжённой – вдруг в первый раз до призрака просто не дошло? – физиономии. От смеха силы госпожи Кройшпаль совсем иссякли, и следующая фраза появилась уже на зеркале.

– «Голат знает, как с ними справиться. Я уверена, что с ним всё хорошо».

– Боги-хранители! Да где учился магии твой друг?! – восхищённо присвистнул Берти.

– «Он учился у шаманов моего племени. У книг: всех, какие мог раздобыть. У старых песен и свежих газет, у паломников и пилигримов, у сказок об альвах, у духов, пляшущих на короне гор на рассвете… Он много трудился затем, чтобы теперь защищать нашу землю и иметь возможность без страха заглядывать в Асулен. А сейчас мне нужно поспать, чтобы восстановить силы. Разбудите меня, прежде чем уходить».

– Подожди! – взмолилась я. – Последний вопрос. Почему в подземелье ты решила, что мы собираемся принести Голату вред или оклеветать его?

Нив не отвечала так долго, что я решила: она уже уснула. Совсем слабый призрак, надо же…

Но вот на зеркале всё же проступил ответ.

– «Голат силён и умён. Городские колдуны вроде вас могли бы захотеть увести его с собой. Тяга к знаниям и могуществу делает людей безжалостными, глухими к чужим желаниям… Я боялась этого. Поклянитесь, что вы не отберёте его у Седых гор».

Мы поклялись.

И я подумала: сколько же бесценных сокровищ и светлых умов таят в себе глухие уголки Лайонассы. И какими страшными извергами живущие там часто считают нас, горожан: готовыми всё отобрать и опошлить, оставить их земли пустыми, выкорчевав лучшее – для себя.

Не то чтобы такого совсем не бывает… Но всё же: мы не так плохи. Просто удалённость делает нас непонятными друг для друга. Иногда – будто говорящими на разных языках.

Мне снова вспомнилась ссора Хеголы и Силграса, приведшая к трагедии Долины Колокольчиков. «Эгоистичный альв». «Жалкий человечишка». Интересно, если мы поймём, как выжил Хегола и каким-то чудом найдём его… Они смогут договориться?

* * *

– Какая же шикарная погода! – Берти вышел на крыльцо хижины, возле которого я сидела на зелёной травке, размышляя о том, как мне теперь спать, если я всё время рискую провалиться в джунгли. Погода и впрямь была великолепная: я прямо чувствовала, как послеполуденное летнее солнышко напитывает меня силами. Может, просто попробовать не спать вообще? Накидываться всякими тонизирующими настойками, а там и до Шолоха доеду…

А, нет, стоп, я же решила, что это инициация и я справлюсь сама, прах-прах.

Берти плюхнулся рядом со мной на траву. Он выглядел свеженьким и умиротворённым, и на голове у него было намотано банное полотенце.

– Можем и по лесу обратно до телепорта дойти, – благостно огляделся Голден-Халла.

– Не-не-не! – Я сладко потянулась. – Если есть возможность воспользоваться тайным ходом, не стоит её упускать. А то судьба решит, что мы скучные, и перестанет выворачивать для нас карманы, полные загадок.

– Ух, какая ты прагматичная. Я оставил тебе горячей воды, кстати. Сам грел.

– Благослови тебя Теннет! – восхитилась я.

– Почему именно он? – Берти упал на спину и задумчиво уставился на небо, по которому плыли диковинные корабли облаков.

Я повторила за ним.

– Просто у него самый злобный характер среди богов… Как мне кажется. Если уж Теннет кого-то благословит, то это высшая похвала.

– Разбираешься в богословии, лесная госпожа?

Я свела большой и указательный пальцы близко-близко.

– Чуточку. А ты?

– На минимально необходимом уровне. Если честно, мне это не слишком интересно.

О, Голден-Халла, поверь, мне тоже раньше не было…

– Но у меня была ученица, – продолжил Берти, – которая, как говорят в портовом квартале Саусборна, «сечёт тему по полной». Её отец – сам Ноа де Винтервилль, и Тисса…

– Да ладно?! – Я так и подпрыгнула.

Всё оставшееся время до выхода в сторону телепорта – с перерывом на моё скоростное мытьё головы – мы возбуждённо сплетничали о его высокопреосвященстве. А потом стали искать ещё каких-нибудь общих знакомых, и, к своему восторгу, я выяснила, что Мелисандр Кес некогда работал патологоанатомом в той же жандармерии, куда частный сыщик Берти забегал за информацией по убийствам. Они никогда не общались, но Голден-Халла слышал фамилию моего друга.

– Подожди, – Берти свёл брови. – Мне казалось, что его в какой-то момент объявили в розыск за международное преступление.