Долина кукол

– А что будет дальше, моя дорогая? Кто заменит ее в понедельник, на премьере в Филадельфии?

– Вызови Пенни Максвелл, она уже пробовалась на эту роль. Она моментально заучивает роли. Кстати, помнишь, я c самого начала хотела, чтобы в этой роли выступала она.

– Она сейчас готовится выступать в шоу Макса Селлера.

– Ты шутишь? Боже милосердный! Она голосит, а не поет, и вообще свинья порядочная!

– Тогда решено, – сказал Гил. – Терри придется выступить в Филадельфии. Другого выхода нет. Даже если я завтра утром обзвоню всех импресарио Нью-Йорка, никто все равно не сможет вовремя подготовить эту роль.

– Я знаю, кто смог бы это сделать, – неожиданно для всех вмешалась в разговор Энн.

Все повернулись и уставились на нее.

– Я понимаю, что влезаю не в свое дело, – прибавила она, разволновавшись.

– Кого ты знаешь, ангелочек? – ласково переспросила Хелен.

– Ее зовут Нили О’Хара. Ее взяли как замену Терри Кинг. Она знает наизусть все песни, а поет она действительно замечательно.

– Исключено! – высокомерно ответил Гил. – Я взял ее в качестве замены только на время наших разъездных спектаклей. Когда мы начнем выступать в Нью-Йорке, я намерен пригласить настоящую актрису. Нили О’Хара слишком незаметна и ничтожна. Она напоминает мне «Сиротинку Эмми».

Глаза Хелен презрительно прищурились.

– А по-твоему, как должна выглядеть инженю? Рыжая, видавшая виды красотка со здоровенными титьками?

– Но, Хелен, роль уж больно хороша. Не могу же я ставить под удар премьеру в Филадельфии, беря на такую роль никому не известную девчонку?

– Нили всю жизнь выступала в варьете, – стала объяснять Энн. – Она привыкла к публике. Правда-правда, мистер Кейс, Нили может оказаться просто замечательной актрисой.

– Ладно, можно попробовать, – начал колебаться Кейс. – Если она не подойдет, за три недели в Филадельфии можно подыскать еще кого-нибудь.

Хелен поднялась и сказала:

– Тогда все улажено. Мы все можем идти спать.

– Как милые овечки, – сердито ответил Гил. – А мне придется отдуваться, разбираясь c Терри Кинг.

– Знаю я, как ты c ней разбирался, когда подписывал ее контракт, – отрезала Хелен, направляясь к дверям. – Назначь всем репетицию на завтра в одиннадцать утра, но только без меня. И давай действуй! А мне надо выспаться. Нам еще играть дневной спектакль. – Повернувшись к Энн, она сказала: – Я очень рада, что ты приехала сегодня, Энни, лапочка. Я тебе позвоню, когда лягу.

Закрыв за ней дверь, Гил повернулся к ним и осуждающе сказал:

– От вас, ребята, помощи было c гулькин нос.

– Я пытался, – ответил Генри, удрученно сутулясь. – Но я заранее знал, что все будет напрасно. – Он посмотрел на Лайона и Энн. – Да ладно уж, идите ешьте свою яичницу. А я побуду c Гилом, нам надо еще набросать планчик предстоящего избиения.

Пока они ждали лифта, Лайон спросил:

– Не сходить ли нам в ресторанчик напротив, как по-твоему?

– Мне не хочется есть.

– Устала?

– Да нет, ничуть. – Глаза Энн сияли от счастья.

– А мне хочется подышать свежим воздухом. Ну как, отважишься на прогулку по зимнему Нью-Хейвену?

Они шли по опустевшим улицам.

– Как они собираются поступить c Терри Кинг? – спросила Энн.

– Заставят ее уйти по собственному желанию.

Похолодало так, что даже в полумраке было видно, как при разговоре дыхание Лайона превращается в пар.

– Но каким же образом?

– Приходи завтра на репетицию, если ты, конечно, человек не из нервных.

Энн вздрогнула:

– Одно хорошо, у Нили появится возможность показать, на что она способна.

– Ты вела себя замечательно. Хотел бы я иметь такого друга.

Она взглянула ему прямо в лицо и вдруг сказала:

– А я, Лайон, кто, по-твоему? Ты думаешь, что я сейчас прогуливаюсь c тобой в холодную декабрьскую ночь только потому, что обожаю мерзнуть?

– Я сейчас c тобой, Энн, потому что я действительно твой друг. Но я реалист. Наше пребывание в Нью-Хейвене рано или поздно закончится, а у тебя останется здоровущий алмаз на пальце и приятный парень, который тебе его подарил. Ты слишком хороша для мимолетного командировочного романа!

– Разве он обязательно должен быть таковым?

– Неужели он может стать чем-то иным? – Лайон остановился и смотрел на нее c высоты своего роста.

– Он станет таким, каким захочешь ты, Лайон.

Не говоря ни слова, он развернул ее и потащил назад, в гостиницу, так же молча они вошли в его комнату, как две капли воды похожую на ее собственную, невзрачную и старомодно обставленную. Лайон помог ей снять пальто, повесил его, какое-то мгновение нежно глядел на нее, а затем раскрыл ей объятия. Она бросилась к нему, к его губам, твердым и еще холодноватым от ночного воздуха, но столь же нетерпеливым и настойчивым, как и ее собственные. Она сама обняла его и поразилась той страстности, c какой стала отвечать на его поцелуи, как будто вся ее жизнь была лишь ожиданием этого момента. Энн прильнула к нему, самозабвенно покоряясь чудесной силе этого поцелуя.

Когда она наконец оторвалась от него и подняла на Лайона глаза, он увидел в них слезы.

– Ах, Лайон! Благодарю тебя, что ты заставил меня поверить…

– Поверить? Во что?

– Я… я не могу сейчас объяснить… просто обними меня.