Дом алфавита

Остановок было много. Два раза женщина заходила в телефонную будку. Время от времени она скрывалась в подъездах — Лорин оставалась на улице. Сбитая с толку, с ноющими ногами. Дел у женщины было много. Когда она наконец вошла в бар на Мюнстерплац и какое-то время просидела там у двери, безучастно глядя в окно, Лорин села неподалеку от нее и разулась, чуть ли не вслух выразив свою радость. Лишь теперь она смогла как следует рассмотреть объект наблюдения.

Женщина, сидящая в паре столиков от нее, привлекательной не выглядела.

Через некоторое время за ее столик сел Брайан, с виду очень напряженный. То, что он вообще пришел, Лорин не удивило — ее мучили их доверительные отношения. Говорила женщина тихо и смотрела в стол. Затем положила ладонь на руку Брайана и осторожно погладила. Брайан пробыл в заведении всего несколько минут. Таким встревоженным Лорин его никогда не видела. Он быстро растворился за пеленой витрины. Двигался он резко и неуклюже, как пьяный.

Тем самым дилемма Лорин — за кем следить вторую половину дня — разрешилась сама. Женщина у двери посидела еще немного, глядя в одну точку. С виду смущенная и потерянная. Лорин закурила сигарету и повернулась к центру бара. Сидя в уголке, она оставалась незамеченной. Когда женщина наконец уйдет, Лорин последует за ней.

Глава 46

Петру мучили сомнения. Пока она обходила пациентов по городу, многие спрашивали, не заболела ли она. «Вы такая бледная, сестра Вагнер», — говорили они.

И по правде говоря, ей было нехорошо.

Она уже очень давно наблюдала за тремя симулянтами из госпиталя СС — они поступают так, как им угодно. Хоть людьми они были очень разными, Петра точно знала: все трое не станут церемониться ни с кем, кто встанет у них на пути.

Петра поняла это не сразу. Без своей подруги Гизелы Деверс — она до сих пор проклинала себя за то, что познакомила ее с Крёнером, который стал ее мужем, — она вряд ли когда-нибудь осознала бы истинное положение вещей.

Не будь Герхарта Пойкерта, она бы ни за что на свете не связалась с этими тремя негодяями.

Только ради Герхарта.

Она всегда любила этого красавца. Неслыханное дело. Окружающие осуждали ее — постепенно она лишилась обычного человеческого общения. Она годами питала надежду, что его болезнь начнет отступать, а в итоге и вовсе испарится. Жила мечтой о более спокойной жизни с ним.

Порой ей казалось, что она исполнится совсем скоро. В счастливые краткие мгновения. Пока не приходило осознание: жизнь Герхарта Пойкерта зависит от трех человек.

Этот факт ей всегда был известен — и вызывал отвращение.

Из-за этого знания и извечной надежды сегодня она предала другого человека.

Ее сильно потрясла встреча с пациентом, лежавшим тогда в госпитале. Подобного не случалось с тех пор, как вновь появились те трое. Целая вечность прошла.

Человек с лицом Арно фон дер Лейена казался чужаком. Ее напугали его речь и внешний вид. Когда он спросил про Герхарта Пойкерта, ее охватил страх — абсолютно объяснимый, если учесть, каково ей приходилось.

Никто точно не знал, что у Герхарта Пойкерта в голове. Врачи уже давно считали, что лучше всего его разум описывает слово «выжидающий». Его сознание впало в спячку. Гизела раскрыла Петре тайну: Крёнер уверен, что однажды Герхарт Пойкерт очнется от спячки нормальным человеком. И Крёнер ждал, что Герхарт в ту же секунду воткнет им всем нож в спину. Гизела и Крёнер могли из-за этого поссориться.

— Оставь его в покое, — уговаривала Гизела мужа.

Но банда симулянтов не могла позволить себе просто взять и отпустить Герхарта Пойкерта. Все идет гладко, пока он остается под их постоянным наблюдением, но вот отпустить его насовсем они не могли и не хотели: Герхарт слишком много знал.

Лишь потому, что Герхарт был серьезно болен, а его психическое состояние оставалось стабильным, трое мужчин решили позволить ему мирно существовать. Если верить Гизеле, так они выражались.

Они позволяли ему существовать.

Петра тревожилась. Так все и должно было продолжаться. И вот появляется чужак. Он заговорил об их общем прошлом и задал вопрос о единственном человеке в этом мире, кого она готова была защищать даже ценой собственной жизни. На угрозу она среагировала быстро. Кивнув лежавшему пациенту, смотревшему на нее, она выглянула в окно.

В тот день Шлоссберг купался в солнечных лучах. Незначительная возвышенность как будто хотела утвердиться. Она не знала, что произойдет с Арно фон дер Лейеном на ее вершине. Но могла догадаться. Ей бы очень не хотелось поссориться с Германом Мюллером, когда тот открывал свое истинное лицо — Петера Штиха. Его глубинную сущность рискует вновь пробудить любой, кто захочет увидеть Герхарта Пойкерта.

Сейчас ей становилось дурно от одних только мыслей. Если подумать о возможных последствиях ее поступка, она сама уже не сильно отличается от этих троих мужчин.

Дот Вандерлеен жила на Зальцштрассе с тех пор, как продала дело своего покойного мужа в Лейдене. Она-то и обратила внимание Петры на женщину, которая за ней следила.

— Смотрите-ка. — Она показала в окно, на противоположную сторону улицы.