Дом на берегу океана, где мы были счастливы

Я должна вернуться домой и не упасть у него на глазах. Не дать головокружению унести меня, пока я иду по пляжу. Он не должен увидеть меня такой. Я не допущу, чтобы он все понял. Скрою свою боль, свое изнурение. Когда я подошла к первой ступеньке лестницы, мне представилось, будто меня ждет восхождение на вершину горы. Подъем был нескончаемым, а ноги – такими тяжелыми и слабыми, как никогда раньше. В конце концов я добралась до террасы. Увидев меня, Лиза бросилась навстречу. Я жестом остановила ее. Она застыла, ничего не понимая. Я посмотрела вниз и вдаль. Я была права: Джошуа так и стоял на пляже. Как когда-то давно, в молодости. Тогда он тоже ждал, пока я скроюсь в доме, и только потом уходил. Каждое расставание, пусть на несколько часов, было мукой для нас обоих. Мое истерзанное болью тело помнило о том, как ему было тяжело вдали от Джошуа.

Уходи, Джошуа. Умоляю тебя, уходи.

Чтобы подойти к дочке, я пыталась почерпнуть силы из ресурсов, которых у меня больше не осталось. Когда я все же очутилась рядом с ней – там, где он уже не мог ничего разглядеть, – я протянула ей руку. Лиза поймала меня в объятия и быстро увлекла внутрь дома, в безопасность. Я повисла на ней.

– Мама… Зачем ты довела себя до такого состояния? Что тебе пришло в голову?

– Прости, – всхлипнула я, коря себя за зрелище, которое устроила для дочери.

Я не думала о ней, не принимала в расчет ее переживания и страхи. Не ценила ее жертву: она поставила на паузу собственную жизнь, чтобы получить удовольствие от того маленького отрезка моей, который еще оставался. Я беспокоилась только о себе. Мне стало стыдно за свое отношение к дочке. Лиза заботилась обо мне, делала все, чтобы я меньше страдала, а я уничтожала то, чего она добивалась, как если бы совсем не считалась с ней.

Джошуа всегда вырывал меня из реальности, и через столько лет ничего не изменилось.

Лиза, поддерживая, отвела меня в ванную и помогла сесть на край ванны.

– Хочешь, помогу тебе принять горячий душ? Тебе обязательно нужно согреться. Могу остаться с тобой, если хочешь.

Я отказалась, мотнув головой. Не надо окончательно превращать ее в сиделку. Она принесла мне сухую одежду и бесшумно закрыла за собой дверь, не произнеся ни слова.

Горячая, почти обжигающая вода текла по моей заледеневшей коже. Отчего я дрожала на самом деле? От холода, ветра, дождя? Нет. Они тут ни при чем. Это шок от новой встречи с ним. Невероятно. Раньше я бы даже не попыталась, пусть на несколько секунд, представить себе ее возможность. Такое допущение причинило бы мне слишком сильную боль. Зачем позволять той щемящей тоске, с которой я прожила столько лет, еще больше разрастаться?

Только что все изменилось: он здесь, совсем рядом.

При самой мысли об этом сердце начинало колотиться. Я снова и снова прокручивала в памяти, как бежала к Джошуа. В тот момент никто и ничто, даже рыщущая поблизости смерть, не помешали бы мне приблизиться к нему. Чего я стремилась добиться? Хотела ли все же насладиться свиданием, на которое не явилась и которое скрепило наше расставание? А чего ожидал Джошуа, идя ко мне, на что надеялся? В его взгляде, устремленном на меня, был прежний накал. Он боялся, как бы я не оказалась галлюцинацией. Он не забыл меня. Ему нужно было коснуться меня. И ко мне вернулось единственное желание: пусть он дотрагивается и дотрагивается до меня. Мне так хотелось снова пройти по пляжу и продолжить нашу встречу. Но как такое возможно через столько времени?

С того дня, когда я его покинула, прошло больше двадцати лет. Я упрятала Джошуа в самые дальние тайники своей души.

А теперь я вновь обрела его, и неистовая сила потянула меня к нему.

Да, я обрела его, когда умирала.

Лиза, не прерывая моего молчания, заставила меня съесть тарелку супа. Я согласилась, не возражая. Я не была голодна, но мне надо было восстановить силы, да и просто прийти в себя. За ужином Лиза наблюдала за мной, ждала, когда я заговорю и все объясню.

– Мне пора ложиться, – объявила я, когда она убрала со стола.

Лиза напряглась.

– Мне надо лечь, пойдем со мной, и можешь задавать любые вопросы.

Ее плечи расслабились, напряжение схлынуло. Перед тем как идти в спальню, я направилась к окну. Напротив горел свет, я различала за окнами движение, значит, он пришел домой и теперь наблюдает на расстоянии за мной, как делал это раньше, если каждый из нас был у себя. Я положила руку на стекло, словно посылая ему знак.

– Можешь погасить свет, Лиза, я сейчас.

Я не разрешила ей затворять ставни и задергивать занавески, что она проделывала каждый вечер перед сном. Я не закрывала окна с того дня, когда мы с сестрами перестали ночевать в общей спальне и каждая из нас обзавелась собственной. Я любила, чтобы меня будил свет дня, летнее солнце, ветер, дождь. Эта привычка окончательно закрепилась после встречи с Джошуа – так, думала я, я буду ближе к нему. Ну или не так далеко, во всяком случае.

Этим вечером я вернулась к себе прежней.

К Мадди.

Лиза уселась по-турецки в ногах моей кровати и нервно мяла руки.

– Тот, с кем ты встретилась на пляже…