Дом на городской окраине

Долго еще говорил мастер, осуждая дурное поведение и распутство и заверяя, что куда лучше упорядоченный, богобоязненный образ жизни, что надо рано ложиться спать, а утречком весело браться за работу.

Бухгалтер нервно доставал из кармана часы и каждый раз ужасался, как быстро бежит время. Но пан Кейдана ничего не замечал и все предавался раздумьям. Еще раз глянув на останки мотоцикла, он задал бухгалтеру вопрос:

— Это ваш мотоцикл?

Михелуп подтвердил.

Мастер покрутил головой, точно ответ ему не понравился. И заметил:

— Мотоцикл — не про вас. Мотоцикл хорош, когда надо побеситься, когда ты молод и у тебя есть девушка для любовных утех. Солидному человеку вашего возраста это не подходит. Вам бы приобрести что-нибудь посущественней, этакой подержанный автомобильчик… Я знаю один шестицилиндровик, вполне доступный…

Бухгалтер сказал, что не хочет никакого шестицилиндровика, с него и мотоцикла по горло хватает.

— Не говорите, уважаемый, — возразил мастер, — это машина точно создана для вас. Ничего лучше вы не найдете. Уж поверьте, у меня глаз наметанный. Наездила пятьдесят тысяч, а по ней не заметишь. Да сразу покупать и не нужно, только взглянуть, за погляденье денег не просят. Еще спасибо скажете… — Он замолчал, подмигнул бухгалтеру и с кривой усмешкой добавил: — Что, угадал, о чем вы подумали? На спор, угадал!

Михелуп не знал, о чем он подумал. Пан со взъерошенными усами объяснил:

— Подумали: это машина краденая. И здорово ошиблись. Карел Кейдана такими вещами не занимается. Карел не хочет лезть в подобные дела, потому как ничего путного от них не бывает. Можете спросить кого угодно, каждый вам скажет. Да, голубчик, я в таких вещах разбираюсь. Не хотелось бы снова влипнуть…

Бухгалтер прервал эти размышления и жалобно попросил, чтобы мастер принялся, наконец, за работу.

— Чего уж там… — проворчал тот. — Я как раз думал начинать…

Он встал, потянулся, разогнул спину и простонал:

— Черт возьми! Ольда! Втащи-ка эту штуку на верстак да пришпандорь покрепче. Видишь, я не могу нагнуться!

Подручный выполнил его приказание. Поднял мотоцикл домкратом и прикрепил к столу.

Мастер ходил вокруг и ворчал:

— Ей-ей, эта работенка не по мне! Сил нету! Сидел бы я лучше в канцелярии и глядел бы перед собой, как вы, уважаемый. Я создан для чего-нибудь более тонкого… — Он брал в руки одну деталь за другой и бормотал: — Посмотрим, посмотрим, чего эта штуковина хочет… Ага, ага… поршень забит… Так я и знал. И свеча вдрызг, вы ее порядком засвинячили…

— Ольда! — взорвался он. — Выпусти масло да подай мне керосин и помазок…

— Сейчас наведем порядочек, уважаемый, — утешал он бухгалтера. — Со мной лучше без спешки. Вот сменим сальники — и будет ваш мотоцикл, словно жених. Но повторяю: надо бы вам взглянуть на тот шестицилиндровик. Эта машина не для вас… Ольда! Подай француза!

Подручный принес французский ключ. Мастер глянул на инструмент и брезгливо его отбросил.

— Не то, — ворчал он. — Дай-ка пробойник, да поживее! Не то я тебе врежу, слышишь? И еще зубило… Да не болтайтесь у меня под ногами, уважаемый! — набросился он на бухгалтера. — Вы мне тут ни к чему. Когда сделаю, тогда и сделаю. Все должно идти своим чередом. И карбюратор у вас забит. Шли бы вы к чертям собачьим с такой развалюхой. Можете взять этот мотор домой, пускай супруга присобачит его к швейной машинке… Ольда, где у тебя пассатижи? Все я один должен помнить. Поганый мальчишка, убить тебя мало! Что за работники у меня… Извольте убираться, уважаемый, вы мне тут мешаете, не скажу, что вы мне так уж не нравитесь, но нельзя же смотреть человеку под руки…

Бухгалтер выбрался из мастерской. Обе старухи все еще стояли неподалеку от костела. Он незаметно приблизился и услышал, как бабушка рассказывает:

— Какая у меня, матушка, жизнь! Они бы с радостью меня извели, ей-ей, не лгу…

Деревенская приятельница отвечала:

— То же и у меня, милостивая пани. Мы все отдали молодым, да только я имею право на половину дома. А теперь боюсь, как бы мне не подсунули отравленную конфетку. С ними никогда не можешь быть спокойной.

Подойдя к старухам, Михелуп сказал:

— Бабушка, собирайтесь, скоро поедем.

Старая дама смерила его угрюмым взглядом:

— Оставьте нас в покое! Никто вас не звал! Мы тут так хорошо разговариваем…

Бухгалтер пожал плечами и удалился. Он слышал еще, как бабушка говорит приятельнице:

— А этот всех хуже. Этот рад бы видеть меня в гробу…

Вернувшись в мастерскую, бухгалтер с облегчением увидел, что работа закончена. Возле мотоцикла стоял учащийся Гарри Пох, с руками в карманах и с прилипшей к нижней губе сигаретой. Михелуп на него напустился:

— Где вы были все это время? Я вас не видел…

Покачивая боками, молодой человек дерзко ответил:

— Где был, там и был.

— Смотрите у меня! — пригрозил бухгалтер. — Вы хорошенькая штучка! Когда будете от меня уходить, уж не знаю, какую я вам дам характеристику…

Молодой человек даже не потрудился ответить.

— Дело сделано, — сказал мастер Кейдана, потом пощупал шины и добавил: — В шинах нет и пол-атмосферы. Точно вареные. Ольда! Накачать или я схвачу что ни попадя и кончится это плохо…

50