Дом на острове (СИ)

По приезде в город, я попросил Пилар зайти со мной в полицию, где пришлось проторчать чёртову уйму времени. Офицер явно не пылал энтузиазмом и предположил, что моя жена просто уехала с друзьями, поскольку для купания ещё не сезон. В конце концов, неохотно сообщил, что поиски тела будут организованы с завтрашнего дня, если Лиз не даст о себе знать, и то лишь потому, что она – иностранка.

Оказалось, что в мой гениальный расчёт вкралась ошибка: вполне может оказаться, что тело не обнаружат, и тогда Лиз признают не мёртвой, а без вести пропавшей. Большого труда стоило не показать охватившую мне панику.

На остров вернулся уже под вечер, еле успев до отлива, закупив по пути пиццу и вино. С тоской поглядел на тёмную громаду здания. Нет, это место домом я назвать не мог!

Входить не хотелось, присел на ступени крыльца. Казалось, спину буравят враждебным взглядом. Угрюмая куча кирпичей отторгала, навевая уныние и безотчётную тревогу. Что за жизнь на отшибе? Человек должен жить среди людей. Но выбора нет. Пока официально не закончится дело с Лиз, уезжать нельзя.

Хотя… Почему, собственно? Кто не поймёт муки вдовца, которому в опустевшем гнезде всё напоминает о любимой! Переду в городок, сниму номер в каком-нибудь пансионате. Пока не сезон это недорого. Воодушевлённый этой мыслью, я коротко хохотнул и вскочил. Решено! Завтра же перебираюсь на берег!

Я не стал задерживаться в большой неуютной кухне, поставил пиццу на разогрев и поднялся в спальню. Там, в комоде, лежала папка с документами. Хотелось перечитать завещание.

Много времени это не заняло. Всё оказалось не так страшно: можно было управлять состоянием жены до её появления или официального признания мёртвой. Настроение сразу подскочило. Мир прекрасен!

Я вышел из спальни, сделал несколько шагов да лестницы, неуверенно остановился на верхней ступени и резко обернулся. Показалось, что за распахнутыми дверями в конце коридора что-то мелькнуло.

– Кто здесь?

Не давая непрошеному визитёру времени на раздумья, я добежал до зала и растерянно остановился на пороге: никого. Вслушался в тишину.

Спуститься на первый этаж или проверить башню? Но башня – это тупик, и я помчался вниз, в гостиную. Пусто.

Обойдя весь дом несколько раз, я не обнаружил ни души, хотя неоднократно менял направление движения непредсказуемым образом. Вряд ли кто-то мог бесконечно кружить здесь, не попавшись мне на глаза, но от чувства, что за мной наблюдают, отделаться не удалось.

Нервы. Надо выпить.

Пицца остыла. Я вновь включил подогрев и налил вина. Сразу сделал несколько жадных глотков, не обращая внимания на нюансы вкуса, и мягкая волна тепла и спокойствия, разошлась по телу.

Вещи соберу завтра, их немного. Как надоело поддерживать кипучую деятельность жены, убеждать её откладывать никому не нужный ремонт! Впереди – приятный вечер полного расслабона.

Сунул бутылку под мышку, взял бокал и тарелку с пиццей и поднялся в спальню.

После второго бокала жизнь показалась ещё лучше. Я с удовольствием оглядывал крохотную комнатку, предвкушая, как завтра покину её навсегда. Какое убожество! Нет, мои апартаменты, будут отделаны совсем в другом стиле!

Сначала надо решить, куда переберусь. Возвращаться в Сарагосу не хотелось. Возможно, есть смысл переехать поближе к отцу.

Взгляд зацепился за лист, лежавший на комоде. Здесь, где всё сияло аккуратностью, мятая и не слишком чистая бумага выглядела слишком раздражающе. Не вставая, я потянулся и взял листок в руки. Он оказался ещё и влажным, и я брезгливо поморщился. Что это за дрянь?

«Я любила тебя».

Несколько секунд я недоуменно смотрел на расплывшиеся синие буквы, а затем с рычанием вскочил. Смял бумагу в кулаке, отшвырнул в угол. Стерва, мерзкая сука! Сейчас готов был придушить её голыми руками!

Я снова и снова обходил пустые помещения, но Лиз нигде не было. Сколько можно бегать по пустому дому? Навалилась усталость. Злость улеглась – и пришло понимание. Что это мне в голову взбрело! Лиз решила сбежать, и это её прощальная записка. Чего же ещё ждать от тупой истеричной бабы!

Вышел на крыльцо. Звёзды мерцали над головой, бриз ерошил волосы. Конечно, бумага была написана ещё раньше, просто я её не замечал, занятый другими делами. Захотелось курить, хотя я, бережно относясь к своему здоровью, брал сигарету лишь в компании.

Глупо получилось, но после тяжелого дня немудрено сорваться. У любого могли сдать нервы.

Я вернулся в дом, предусмотрительно наполнил стакан водой, на случай, если проснусь от жажды, и лёг в постель. Тревога притупилась, чему в немалой степени способствовал третий бокал вина, и я задремал.

Из сна вырвал шорох. Я приоткрыл глаза, но поскольку лежал лицом к стене, ничего интересного не увидел. Хотя начинало светать, первые лучи солнца ещё не побороли темноту, в комнате царили сумрак и тишина. Сонное оцепенение не прошло, двигаться не хотелось, расставание с одеялом казалось пыткой.

И в этот момент раздался скрип двери. Меня подбросило на кровати. Обернувшись, успел увидеть Лиз. Лицо не рассмотрел, но белое платье хорошо очерчивало знакомую фигуру.