Дом неистовых клятв

Пока Лор не заметил мою панику, я хватаю клетку и забрасываю её на следующий выступ. Когда она приземляется, я следую за ней. И снова морщусь, но на этот раз из-за нарастающего жара.

Тени Лора уплотняются и, окутав меня своей прохладой, прижимают к стенкам расщелины. Боги, какое же это божественное чувство.

«Дальше я тебя не пущу, птичка».

«Но достаточно ли глубоко я опустилась?»

«Да».

«Это потому, что ты не разрешаешь мне плыть дальше?»

«Это потому, что мой ворон находится вот здесь».

Я смотрю ему за спину, и хотя вода мерцает из-за жара, в ней так же мерцает что-то серебряное — ворон, застрявший между каменной стеной и кораллом.

Моё сердце начинает колотиться в груди.

Дыхание учащается.

Я крепко сжимаю цепь, которая кажется такой же горячей, как глиняные горшки в «Кубышке», которые Дефне доставала из очага. Я бросаю взгляд на цепь, а затем на волдыри, которые начинают проявляться на моих ладонях. Это странно, но мне не больно. Я прищуриваюсь, чтобы убедиться, что они действительно там появились, но моё внимание привлекает нить изумрудов.

Они такие красивые. Как глаза Фибуса. Они бы ему понравились.

Я касаюсь камней пальцем, после чего подношу их к своему лицу, но тут же отвлекаюсь на другие драгоценности. Здесь их так много. И все они связаны вместе в одну длинную цепь. Боги, Сибилла была бы счастлива иметь что-то подобное, когда была моложе. Она, вероятно, не отказалась бы от такой цепочки и сейчас.

«Фэллон?» — голос Лора звучит так, словно доносится из кипящего кратера.

Я наматываю изумруды на шею, чтобы они не потерялись, но затем меня завораживает их ослепительный блеск. Мне нужно сплести такую же цепочку для Фибуса, а не то ему будет завидно.

«Твою мать».

«Только не говори мне, что тебе тоже надо».

Я провожу пальцем по его ледяной груди, которая очень похожа на… пудинг.

«Пудинг?»

Улыбка приподнимает мои губы.

«Я люблю пудинг».

«Мы возвращаемся наверх».

«Что? Нет. Мне надо…»

Я хмурюсь, пытаясь вспомнить, почему я стою в этом овраге посреди ночи.

Как вдруг у меня перед глазами встаёт образ ворона на выступе.

А ещё хлипкой веревки, сделанной из травы.

Две птицы превращаются в одну.

«Это морское дно влияет на твой разум, Фэллон».

«Дно?»

«Это не овраг; это Филиасерпенс».

Мои глаза удивлённо округляются.

«Я в Филиасерпенс?»

Я качаю головой.

«Кажется, они сверкают зимой. Ла-за-а-а…»

«Лазарус?»

«Да. Он. Он сказал, что сюда приплывают медузы… или алмазы? Подожди. Неужели я украла все эти драгоценности?»

«Нет. Тут ещё много осталось».

«Воровать — плохо».

«Ты их одолжила».

«Для чего?»

«Не для чего».

Он обхватывает меня, и мне кажется, что я упала лицом в чан с мороженым.

«Держись за меня».

Кажется, мне опять снится земляничное мороженое. Мне очень понравился тогда этот сон.

Тени Лора превращаются в перья. Он взмахивает своими огромными крыльями и поднимает нас наверх. Точнее пытается это сделать. Моя клетка зацепилась за горгонию.

«Дёрни за свой силок, mo khrà».

«Мой… силок?»

Мои веки кажутся такими тяжёлыми, словно к ним прицепили якоря, но мне удаётся их приподнять и осмотреться.

И я отчетливо вижу перед собой подводный мир. То есть не совсем отчетливо. Я делаю резкий вдох, только вдыхаю не воздух, а горячую солёную воду.

Лор хлопает своими огромными крыльями, но моя цепь, должно быть, застряла, потому что мы не поднимаемся наверх. Вместо этого, мы врезаемся в каменный выступ.

«Фэллон, отпусти этот чёртов силок».

Я резко тяну за веревку, но она не снимается с моей шеи.

«Я не могу. Отпусти меня, чтобы я её распутала».

Он рычит и фыркает, но всё же опускает меня. Мои лёгкие уже горят, так как им необходим свежий воздух. Я впиваюсь дрожащими пальцами в узел и пытаюсь разъединить звенья цепи. И мне почти это удаётся, как вдруг я замечаю клетку, которая качнулась в сторону ворона Лора.

«Мерда. Лор!»

«Что?!»

«Клетка!»

Мы оба смотрим на ржавый силок, который скользит по верхушке коралла, не дающего его ворону упасть на самое дно. Я дёргаю за цепь, клетка начинает вращаться, и вот её отверстие уже поравнялось с вороном Лора.

Мои пальцы замирают.

Ещё немного. И клетка захватит ворона Лора.

Ещё каких-то тридцать сантиметров.

И пока Лор или моё благоразумие не остановили меня, я спрыгиваю с выступа.

Клетка опускается и врезается в ворона Лора.