ДОМ ПРИЗРЕНИЯ

По напряжённой фигуре Агаты было видно, что она будет до последнего отстаивать занятую территорию, чтобы место не досталось чужакам. Так коты настороженно работают ноздрями, прежде чем впиться когтями в глаза противника. Поэтому вполне логичным кажется и то, что Агата, пыхтя, прошлёпала на толстых ножках прямо к стоящей впереди Нежине и, ничего не говоря, ударила её по щеке. Дети прижались друг к другу и задрожали. Кто-то заплакал. Но Нежина уже знала, что за себя нужно стоять, особенно, когда дело касалось вещей, которые затрагивали её сердце или гордость, и не дала бы спуску самому чёрту, поэтому изо всех сил толкнула Агату так, что та приземлилась прямо на толстенькую попку и запыхтела, как ёж.

– Мисс Агата, мисс Нежина, несносные девчонки! – мадам Гортензия, старшая воспитательница, англичанка по происхождению (хотя из английского у нее был только постоянный насморк и маленькая фляжка разбавленного джина, который обычно заканчивался прежде, чем сухая старая дева успевала прийти в благодушное настроение), строго выговаривала малышкам, которые, насупив носики и сжав крошечные кулачки, напряжённо смотрели друг на друга, но не ревели. – Вот и прекрасно! Вы обе наказаны. Без ужина ночуете в классной комнате. Я попрошу сторожа принести вам матрасы.

В этот день девочки спали в разных углах промёрзшей классной комнаты, в которой постоянно что-то шуршало и скрипело снаружи и внутри.

На следующий день, за завтраком, Агата ловко подставила подножку неуклюжей Нежине, и когда последняя вскочила, вытряхивая из волос хлебные крошки, то немедленно поскользнулась на разлитом жиденьком какао из желудей и шлёпнулась в лужу вместе со старшей воспитательницей, кинувшейся на помощь. Улыбка с лица проказницы сползала по мере того, как ширилась дыра на клетчатой юбке побагровевшей англичанки, за которую уцепилась бросившаяся на обидчицу Нежина. В эту ночь матрасы девочек оказались почти рядом.

На следующий день, когда Агата приклеила Нежину к стулу, а та подняла такой вселенский вой, что мирно спавший в подсобке сторож Феррул Пунт упал с кровати и сломал указательный палец на правой руке, случайно застрявший в пивной бутылке, ненароком оказавшейся возле его кровати, а старшая воспитательница обрила Агату наголо, поскольку остатки клея, вылитого Нежиной на голову Агаты, не желали покидать курчавые жесткие волосы девочки, матрасы лежали рядышком, тесно прижавшись друг к другу в холодной комнате, впрочем, как и девочки, слабо отсвечивая в темноте свежебритыми макушками (разозлённая воспитательница в наказание состригла дочиста и роскошные рыжие кудри малышки Нежины).

Именно с этих пор между двумя столь непохожими девочками и зародилась крепкая дружба, которую люди обычно проносят через всю жизнь.

Глава 2. Интернат.

(о том, что не всегда неубивающее делает сильнее)

– Поросёночек! Где же ты, сладкая?

«Пожалуйста, уйди. Просто пройди мимо».

– Свинка! Я всё равно отыщу твою розовую жирную задницу!

«Уходи же. Пусть ты просто меня не найдёшь».

– А вот ты где, маленькая хрюшка! Вылезай!

С этими словами, сочащимися гнусной радостью, низколобый широколицый мальчишка вцепился в растрёпанную косу десятилетней пухленькой девочки и вытащил лакомую добычу из-под стола. Девочка заверещала, упираясь слабыми ручонками в жёсткую хватку мучителя. Лицо её, будто созданное для плача, некрасиво перекосилось, как бывает всегда, когда силишься сдержать рыдания.

– Отпусти её, Рыжий Пёс! Отпусти, а то хуже будет!

Короткие пальцы со сгрызенными под корень и всё равно нечистыми ногтями лишь плотнее сжали в кулаке огненную волну волос девочки.

– Кому хуже – мне, тебе или хрюшке? Эта обезьяна – твоя подружка, поросёнок? Ну что ж, так даже интереснее. Иди сюда, черномазая! У меня и к тебе есть пара вопросов.

Рыжий стиснул и без того узкие губы так, что в уголке рта лопнула постоянно кровоточащая болячка, и прищурил зеленоватые кошачьи глаза, ресницы которых слиплись от какой-то дряни. Его покрытая россыпью ржавых пятен рука с торопливой озлобленностью приподняла девочкину голову так, что толстушка заверещала от ослепившей её на мгновение боли.

– Тебе лучше меня послушать, – от слов собеседницы веяло ледяным спокойствием.

Пёс скосил глаза: Агата уперла тонкие ручки в худенькие бока. Она ждала. Злость, готовая в любой момент прорваться наружу, огненным комом клокотала в груди девочки. Вот смуглые пальчики с розовыми ноготками сжались в крохотные острые кулачки. Чёрные волосы, словно тысячи маленьких остроклювых змеек, пружинками окружили аккуратную головку. Тёмные глаза с чёрными косточками зрачков вспыхнули зелёным и фиолетовым, как у породистого жеребёнка. Все говорило о том, что Агата не на шутку раздражена, прямое и неизбежное следствие чего Рыжий Пёс не раз испытывал на собственной шкуре.