В обмен на деньги Генц оказал Ротшильдам ряд ценных услуг: он, например, поставлял им важные новости и облегчал доступ к Меттерниху. Вдобавок именно благодаря Генцу Ротшильды впервые попробовали свои силы в сфере связей с общественностью. В то время, когда братья были объектами растущих негативных комментариев в прессе, такой опытный и обладавший политическим весом журналист, как Генц, был полезным союзником. В 1821 г. он дважды писал редактору «Альгемайне цайтунг», выражая «серьезное неудовольствие» из-за недавних статей, написанных франкфуртским корреспондентом, в которых критиковались Ротшильды. «Постоянные нападки на Дом Ротшильдов, — писал Генц, — неизменно и иногда самым возмутительным образом бросают тень на австрийское правительство… поскольку, как всем известно, оно занимается важными финансовыми операциями с этим банком, не только безупречным, но и почтенным и в высшей степени уважаемым». Столкнувшись с угрозой запрета тиража на территории Австрии, редактор газеты вынужден был «обещать не принимать… в будущем ничего, имеющего отношение к австрийским государственным ценным бумагам,
Деньги к деньгам
Таким образом, есть неоспоримые доказательства того, что Ротшильды завязали сеть частных финансовых отношений с ключевыми государственными деятелями в Европе эпохи Реставрации. И все же сторонники «теории заговора» того и более поздних периодов в корне неверно истолковывали роль таких отношений, изображая их ключевыми для власти Ротшильдов. После 1830 г. Ротшильдов часто изображали пауками, плетущими сеть «коррупции». На самом деле не взятки, не займы и не другие услуги, оказанные людям вроде Меттерниха, делали их господствующей силой в международных финансах после 1815 г. Господствующей силой их сделал сам масштаб — и сложность — их операций.
В 1822 г. их старый конкурент Симон Мориц фон Бетман «услышал из надежного источника, что Соломон Ротшильд утверждал, будто ежегодный баланс пяти братьев показал чистую прибыль в 6 миллионов гульденов». Как он заметил, «сюда действительно подходит английская пословица: „Деньги к деньгам“. Применительно к их изобретательности и способности разбираться в людях, можно ожидать, что их бизнес продолжит процветать; в самом деле, на это остается лишь надеяться, поскольку падение этого колосса будет ужасным».
Доказательство, которое теперь можно посмотреть в счетах компании, подтверждает такое суждение. В 1815 г. общий капитал всех домов Ротшильдов во Франкфурте и Лондоне составлял не более 500 тысяч ф. ст. В 1818 г. он составлял уже 1 млн 772 тысячи ф. ст.; в 1825 г. — 4 млн 082 тысячи ф. ст.; и в 1828 г. — 4 330 333 фунта. Соответствующие цифры ближайшего соперника Ротшильдов, банка «Братья Бэринг», составляли 374 365 ф. ст. в 1815 г., 429 318 фунтов в 1818 г., 452 654 фунта семь лет спустя и 309 803 фунта в 1828 г. Иными словами, находясь с Бэрингами примерно в равном положении в 1815 г., Ротшильды многократно увеличили свои средства по сравнению с главными конкурентами. В то время как капитал Бэрингов существенно уменьшился, капитал Ротшильдов увеличился примерно в 8 раз. Поразительные цифры!