Дом Ротшильдов. Пророки денег, 1798–1848

И это не единичный факт [продолжает Маркс]. Еврей эмансипировал себя еврейским способом, он эмансипировал себя не только тем, что присвоил себе денежную власть, но и тем, что через него и помимо него деньги

стали мировой властью, а практический дух еврейства стал практическим духом христианских народов. Евреи настолько эмансипировали себя, насколько христиане стали евреями.

Только когда обществу «удастся упразднить эмпирическую

сущность еврейства, торгашество и его предпосылки», «еврей… станет невозможным

». На деле социалистическая аргументация вполне могла обойтись без поддержки расистских предрассудков, как постепенно понял и Маркс (в конце концов, он сам был рожден евреем, как и Карл Бек); подобные доводы позже разовьют и обогатят другие революционеры 1848 г., например Рихард Вагнер. Так или иначе, Ротшильды оказались крайне уязвимыми для радикальных призывов к перераспределению богатства и более строгих предписаний для капиталистов/евреев, которые им обладают. Вот почему революция 1848 г. стала для них куда более опасной, чем революция 1830 г.

Хотя политические взгляды Гейне в 1848 г. были близки взглядам Маркса, позже он высмеивал раннесоциалистические мотивы. В последних записках он отмечал: «Главная армия врагов Ротшильдов состоит из неимущих; все они думают: „У Ротшильда есть то, чего нет у нас“. К ним примыкают главные силы — те, кто лишился своего состояния; вместо того чтобы объяснить потерю собственной глупостью, они обвиняют во всем тех, кому обманом удалось сохранить то, что у них было. Как только у человека заканчиваются деньги, он становится врагом Ротшильда».

Он же изменил один традиционный анекдот, бытовавший среди евреев, снабдив Джеймса достойным ответом на социалистическую угрозу: «Коммунист… хочет, чтобы Ротшильд раздал свое состояние в 300 миллионов франков. Ротшильд посылает ему его долю, которая составляет ровно 9 су: „Получи и оставь меня в покое!“» На практике, однако, перенести угрозу экспроприации оказалось не так легко. В своем первом сохранившемся письме (датированном 1843 г.) молодой радикал Вильгельм Марр привел именно тот довод, который высмеивал Гейне. «Пришло время, — внушал Марр отцу, — разделить имущество Ротшильда между 3 333 333 3 [так!] бедными ткачами, которые смогут кормиться на это целый год». Корни позднейшей «Антисемитской лиги» В. Марра можно отыскать в 1840-х гг.

Нашлись и те, кто поднимал голос в защиту Ротшильдов. Один остроумный сотрудник парижской газеты «Глоб» в 1846 г. отметил, что «сегодня никто лучше не представляет торжество равенства и труда в XIX в., чем барон де Ротшильд»: «Кто он, собственно, такой? Родился ли он бароном? Нет, он при рождении даже не был гражданином; он родился парией. Когда он родился, гражданская свобода и еще меньше свобода политическая для евреев не существовали. Быть евреем означало быть меньше чем лакеем; меньше чем человеком; это значило быть собакой, за которой гоняются дети на улице, выкрикивая оскорбления и швыряясь камнями. Благодаря священному принципу равенства еврей стал человеком, еврей стал гражданином; и, как только позволили его ум [и] его активность… он сумел подняться в пределах общественной иерархии. Что может быть лучшим и более неопровержимым доказательством… принципа равенства? Однако именно демократы закрывают разум и глаза на такое зрелище! Их… можно назвать демократами лишь номинально. Искренние демократы аплодировали бы этому еврею, который, начав с самых нижних ступенек общественной лестницы, благодаря добродетели равенства поднялся на высшую ее ступень. Родился ли этот еврей миллионером? Нет, он родился бедняком, и если бы вы только знали, сколько таланта, терпения и тяжелого труда понадобилось, чтобы создать европейское здание, которое называется „Домом Ротшильда“, вы бы не оскорбляли его, а восхищались им… Вы бестактно цитируете Фигаро, не понимая, что Фигаро был фигурой привилегированной по сравнению с месье де Ротшильдом, потому что Фигаро, едва родившись, увидел перед собой обширное и открытое поле битвы… Ротшильд, едва родившись, понял, что это поле битвы для него закрыто, и все же он, благодаря свободе, взобрался выше вас. Оскорблять Ротшильда — значит богохульствовать против равенства».