Дом Земли и Крови

Чувствовалось, что денег на обустройство квартиры не жалели. Вероятно, это Даника. Жалованья Брайс на такое не хватило бы. В правой трети необъятной гостиной стоял белый диван с мягкими подушками. К нему примыкал кофейный столик, а на резной деревянной консоли высился громадный телевизор. В левой – обеденный стол из матового стекла и стулья с белыми кожаными спинками. Центральная часть выходила прямо в кухню с белыми шкафами, хромированной кухонной техникой и разделочными столами с белыми мраморными столешницами. Все это великолепие содержалось в безупречной чистоте и манило уютом.

Хант застыл возле кухонного островка, будто сваленный багаж. Брайс прошлепала в коридор, отделанный дубовыми панелями, чтобы выпустить скулящего Сиринкса. Хант думал, что она не хочет отвечать на его дурацкий вопрос, но где-то на середине коридора она остановилась и, не оборачиваясь, сказала:

– Без Даники… Мы же собирались совершить Нырок вместе, – повторила она. – Коннор и Торн вызвались быть нашими Якорями.

Выбор Якоря был крайне важен для успешного завершения Нырка и являлся глубоко личным делом. Хант отогнал тяжкие воспоминания о правительственном служащем – чиновнике с кислым лицом, – которого ему выделили в Якоря. Ведь у него не было ни родных, ни друзей. Со дня смерти матери прошли считаные дни.

Сиринкс вырвался на свободу. Его когти застучали по светлому паркету. Увидев Ханта, Сиринкс с радостным повизгиванием бросился к ангелу и принялся лизать руки. Брайс неспешно ковыляла обратно на кухню.

Тишина в квартире становилась невыносимой, и Хант задал еще более дурацкий вопрос:

– У вас с Даникой были интимные отношения?

Еще два года назад ему было заявлено, что они просто крепко дружили. Но смерть друзей не заставляет живущих терять интерес к миру и к себе. А Брайс потеряла. Как и он, когда не стало Шахары.

Послышался шорох гранул, падающих в жестяную миску. Потом Брайс опустила миску на пол, и Сиринкс, забыв про Ханта, поспешил на кормежку.

Брайс обошла кухонный островок, раскрыла дверцу громадного холодильника и принялась изучать его скудное содержимое.

– Нет, – сухим, холодным голосом запоздало ответила она на вопрос Ханта. – Таких отношений у нас с Даникой не было. – Она до белизны костяшек сжала ручку дверцы. – А вот с Коннором… в смысле, с Коннором Холстромом… Мы с ним… – Брайс не договорила. – Сложно все это. Когда не стало Даники и стаи… во мне как будто свет погас.

Хант помнил подробности ее отношений со старшим из братьев Холстром. Младший, Итан, праздновал победу с друзьями, что и спасло ему жизнь. Нынче он был заместителем Амелии Равенскрофт. Стая Амелии служила очень посредственной заменой погибшей Стае Дьяволов. В ту ночь город лишился первоклассных бойцов.

Ханту хотелось сказать Куинлан, что он понимает. Не только сложность отношений, но и внезапность ее утраты. С ним было нечто похожее. Однажды утром он проснулся, окруженный друзьями, рядом с возлюбленной, а к концу дня их не стало. Хант понимал, как ощущение потери вгрызается в кости, кровь, душу. И нечем восполнить потерю.

Конечно, хорошо, что она завязала с выпивкой и наркотиками. Но зачем было отказываться от танцев, которые она так любила? Хант хотел ей сказать, что никакое самоистязание не вернет Данику, однако слова застряли в горле. Двести лет назад его не тянуло на такие разговоры. В этом он не изменился. Нечего зря сотрясать воздух.

В недрах квартиры зазвонил стационарный телефон. Вскоре приятный женский голос произнес: «Звонок из… родительского дома».

Брайс закрыла глаза, будто собираясь с силами, затем по темному коридору двинулась к себе в комнату. Вскоре оттуда донесся ее голос. Хант удивленно открыл рот: за такие бодрые, оптимистичные интонации ей нужно было бы дать звание лучшей актрисы Мидгарда.

– Привет, мамочка! – Под Брайс скрипнул матрас. – Нет, меня не было дома… Почему не отвечала на мобильный? Слушай, с ним дурацкая штука приключилась. До сих пор смеюсь. Я его на работе… уронила в туалет. Когда выловила, он не подавал признаков жизни. Завтра новый куплю… Про взрыв в клубе? Да, слышала. Мне сегодня не до клуба было. Джезиба работы подкинула – только успевай поворачиваться… Нет, Юниперы там тоже не было… Говорю же тебе, устала я сегодня документацию на покупки оформлять. Знаешь, как это изматывает?.. Мам, слушай, у меня тут… гость. – Сказав это, Брайс хрипло рассмеялась. – Не такой тип гостя. Мама, не питай напрасных надежд. Я серьезно… Да, я сама пустила его в квартиру. Добровольно. Пожалуйста, не звони консьержу и не проверяй… Как зовут? Извини, не скажу… Мам, я тебе завтра позвоню. Нет, я не передам ему привет от тебя. Пока, мамочка. Я тебя люблю.

Сиринкс умял все, что было в миске, и умоляюще поглядывал на Ханта, выпрашивая вторую порцию и помахивая львиным хвостиком.

– Нет, – прошипел Хант.

Брайс вернулась в гостиную.

– О! – воскликнула она, словно забыв о присутствии Ханта. – Я отправляюсь в душ. Гостевая комната в твоем распоряжении. Пользуйся всем, что тебе понадобится.

– Завтра слетаю в Комитиум за одеждой.