Дом Земли и Крови

Брайс замутило. Даже у Ханта дрогнул кадык.

– А твои последователи не могли устроить взрыв в ночном клубе как акт мести?

– Мести кому?

– Нам. За то, что мы расследуем убийство Даники Фендир и ведем поиски Рога Луны.

Бриггс устало прикрыл свои синие глаза:

– Значит, придурки из Тридцать третьего наконец-то доперли, что я ее не убивал.

– Официально с тебя не снято ни одно обвинение, – резко напомнил ему Хант.

Бриггс покачал головой, уставившись в стену слева:

– Про Рог Луны я вообще ничего не знаю. Сомневаюсь, что и повстанцам Кереса о нем известно. А вот Даника Фендир мне нравилась. Даже когда она ворвалась в мою лабораторию, мое отношение к ней не изменилось.

* * *

Хант смотрел на высохшего, истерзанного пытками человека. От прежнего, атлетически сложенного Бриггса осталась лишь оболочка. То, что вытворяли над ним в долбаной Адрестийской тюрьме… Хант мысленно выругался. Он догадывался о характере пыток. Воспоминания о собственных до сих пор отзывались кошмарными снами.

– Что значит – она тебе нравилась? – хмуро спросила Брайс.

Бриггс улыбнулся, наслаждаясь удивлением Куинлан:

– Она неделями кружила вокруг меня и моих агентов. Даже встречалась со мною раза два. Велела отказаться от моих планов, иначе разговор со мной будет другим. Это было в первый раз. Во второй раз предупредила, что имеет достаточно оснований для моего ареста, но его еще можно избежать, если я сознаюсь в своих задумках и навсегда от них откажусь. Оба раза я лишь усмехался, пропуская ее слова мимо ушей. А на третий раз… она привела стаю, и меня арестовали.

Хант сдерживал эмоции, сохраняя внешнее бесстрастие.

– Даника тебя… увещевала? – спросила побледневшая Брайс.

Хант едва удержался, чтобы не взять ее за руку.

– Пыталась, – ответил Бриггс, водя скрюченными пальцами по белоснежному костюму. – Все бы ваниры были такими честными, как она. Вряд ли она так уж расходилась во взглядах с нами. С моими методами – да. Но постепенно она могла бы превратиться в нашу сторонницу.

Узник посмотрел на Брайс с такой откровенностью, что у Ханта зашевелились волосы на затылке.

Услышав слово «сторонница», Хант едва не зарычал:

– Твои последователи это знали?

– Да. Думаю, в тот вечер она даже позволила кое-кому благополучно унести ноги.

– А ты понимаешь, что это звучит как обвинение против командира Вспомогательных сил? – спросил Хант.

– Она мертва. Кого теперь это волнует?

Брайс передернуло, отчего Хант не выдержал и зарычал.

– Даника не была сторонницей мятежников, – зло произнесла Брайс.

– Не была. – Бриггс усмехнулся. – Просто не успела. Но она уже вставала на этот путь. Быть может, видела, как ваниры относятся к ее красивой подружке-полукровке, и ей это не нравилось.

Брайс заморгала. Бриггс понимающе улыбнулся, довольный, что его догадка подтвердилась. Догадаться было несложно: все эмоции он прочитал на лице Брайс.

– Мои последователи знали: Даника – потенциальная наша сторонница. Мы это обсуждали вплоть до налета на лабораторию. В тот вечер Даника и ее стая вели себя честно. Мы сражались и даже сумели накостылять ее заместителю. Коннором его звали, верно? Коннор Холстром.

Брайс замерла.

– Попортили мы тогда ему физиономию.

Судя по изгибу рта, Бриггс заметил, как изменилась поза Брайс при упоминании о Конноре.

– Холстром был твоим дружком? Жаль.

– Тебя это не касается.

В голосе Брайс была та же опустошенность, что и в глазах Бриггса. Ханту сдавило грудь. Таким ее голос он слышал впервые.

– Почему ты не рассказал об этом при первом аресте?

– Зачем мне выдавать потенциальную сторонницу, такую могущественную ванирку, как Даника Фендир? Я понимал, что меня могут арестовать и впаять срок. Но дело будет продолжаться. Оно должно было продолжаться, и в один прекрасный день Даника могла оказаться в числе наших союзников.

– Почему ты молчал на процессе, когда тебя судили за убийство? – не выдержал Хант.

– На процессе? Ты о двухдневном балагане, который показывали по телевидению? С клоуном-адвокатом, назначенным мне самим губернатором?

Бриггса разобрал неудержимый смех. Хант напомнил себе: это узник, подвергаемый ужасным пыткам. И он не вправе ударить Бриггса по лицу, даже если Куинлан от этого смеха ерзает на стуле.

– Я знал, что кончится тюрьмой. Я мог говорить чистую правду, а меня все равно упекли бы в Адрестию или еще куда-нибудь. Но у Даники могли остаться друзья, разделяющие ее воззрения, и ради них я решил не раскрывать ее секретов.

– Зато ты предаешь ее сейчас, – сказала Брайс.

Бриггс словно не слышал ее слов. Его взгляд скользил по вмятинам на поверхности металлического стола.

– Я говорил два года назад и повторяю сейчас: повстанцы Кереса не убивали Данику и Стаю Дьяволов. Что до взрыва в «Белом вороне»… допускаю такую возможность. Хорошо, если у них сохраняются силы и возможности.