Дом Земли и Крови

– Еще одна странность, – сказал он. – Здесь сказано, что изначально ваза находилась на Партосе. Я думал, Партос – это миф. Человеческая сказка.

– Почему? Потому что до появления астериев люди по развитию почти не отличались от животных?

– Неужели ты веришь во все эти конспирологические бредни, вроде древней библиотеки, которая якобы имелась у дованирской цивилизации? – запальчиво спросил Хант. Не получив ответа, он задал новый вопрос: – Если нечто подобное и существовало, где доказательства?

Брайс потрогала амулет на шее и кивнула в сторону экрана.

– Эту вазу сделал какой-нибудь нимф, а не мифический просветленный человек, – сказал Хант.

– Возможно, Партос не до конца исчез с лица Мидгарда.

– Ты всерьез так считаешь, Куинлан?

Когда она вторично не ответила, он указал на ее планшет:

– А ты что выяснила из перемещений Даники?

Телефон Ханта подал сигнал. Ангел полез в карман, но Брайс не стала дожидаться, пока он прочтет сообщение. В ее мозгу не укладывалось противоречие между спокойным, даже будничным убийством демона с рисунка древнего художника и расправой кристаллоса над Даникой и Стаей Дьяволов.

– Я зацепилась за два момента. Внешне они не связаны, однако… Даника патрулировала улицу возле Храма Луны. Она не впервые несла там дежурство. И вдруг за несколько дней до гибели ее направили дежурить непосредственно в храм. Причем в ту ночь, когда был украден Рог. И девчонка-послушница тоже находилась там же. Обе были обречены. Обеих нет в живых.

Хант прочитал сообщение.

– Быть может, кое-что мы вечером узнаем у Филипа Бриггса, – сказал он, убирая телефон.

– Вечером? – встрепенулась Брайс.

Лехаба напрочь забыла о мелодраме.

– Виктория прислала сообщение. Его привезли из Адрестийской тюрьмы. Через час мы встретимся с ним в центре дознания под Комитиумом. Разговор будет не из легких.

– Знаю.

– Бриггс будет говорить гадости про Данику. Ты уверена, что выдержишь этот поток яда?

– Выдержу.

– Уверена? Если древняя ваза вышибла тебя из равновесия, сомневаюсь, что встреча с этим малым дастся тебе легче.

Брайс почувствовала, что на нее надвигаются стены.

– Выйди, – потребовала она. Дальнейшие слова были как удары меча. – Если мы вместе работаем, это еще не значит, что ты можешь вламываться в мои личные дела.

Хант оглядел ее с ног до головы. Понял, что́ с нею, но поблажки не дал:

– Через двадцать минут я отправляюсь в Комитиум. Жду тебя на улице.

Брайс проводила его до двери, проследив, чтобы по пути он не дотрагивался до книг и чтобы книги не попытались прицепиться к нему. Только чудом ему не защемило крыло – так стремительно Брайс захлопнула входную дверь.

Она привалилась к двери и незаметно сползла на ковер, где и села, обхватив колени.

Ушли ее друзья. Ушла незнакомая девчонка-послушница. И все – из-за демона, изображенного на древней вазе. Они ушли, и в ее жизни больше не будет волков. Не будет шумных тусовок в квартире, пьяных, глупых танцев на перекрестках и оглушительной музыки в три часа ночи (а также стука разбуженных соседей и угроз вызвать 33-й легион).

У нее не осталось друзей, которые скажут: «Я тебя люблю», и это не будет просто фразой.

К Брайс неслышно подошел Сиринкс, подлетела Лехаба. Химер свернулся калачиком у ее ног, а спрайта улеглась животом на ее руку.

– Не обвиняй Ати. Я думаю, он хочет стать нашим другом.

– Мне ровным счетом плевать на то, что хочет Хант Аталар.

– Юнипера по горло занята своим балетом, а Фьюри, считай, исчезла. Биби, может, настало время для новых друзей? Опять ты совсем печальная. Как два года назад. То у тебя хорошее настроение, а через минуту – хуже некуда. Танцы забросила, ни с кем не встречаешься и…

– Лехаба, не суйся в мою жизнь.

– Хант очень милый. И принц Рунн тоже. А вот Даника никогда такой не была. Вечно рычала и кусалась. Или вообще меня не замечала.

– Смотри лучше свою мелодраму!

Спрайта вспорхнула и повисла в воздухе, сложив ручки на пухлом животике:

– Брайс, ты иногда бываешь холодной, как жнец.

Лехаба поспешила вниз, где загнала на место увесистый том в кожаном переплете, ползший по ступенькам.

Брайс протяжно выдохнула, пытаясь залатать дыру в груди.

Двадцать минут. Всего двадцать минут, а потом они отправятся допрашивать Бриггса. Двадцать минут, чтобы привести себя в порядок. Или хотя бы сделать вид.

35

Следственный центр находился под Комитиумом, на большой глубине. Безупречно чистые стены коридора были выложены белой плиткой. Под потолком негромко гудели люминесцентные трубки первосвета. Пол тоже был белым, отчего появление Ханта казалось вторжением черного и серого. Он уверенно шел к запечатанным металлическим дверям в конце длинного коридора.

Брайс шла на шаг позади и просто наблюдала за движениями Ханта. За его походкой, за тем, как охранники на входе, едва проверив его удостоверение, пропустили Ханта дальше. Брайс и не подозревала, что Комитиум имеет столь обширные подземелья с камерами и комнатами для допросов.