Дом Земли и Крови

У Ханта зазвонил телефон. На экране снова всплыло имя Исайи, однако Хант не торопился отвечать. Он взглянул на крышу галереи и подумал, как же Данике повезло с подругой.

45

– Значит, ты думаешь, что после этого сезона тебя официально сделают солисткой?

Зажимая телефон плечом, Брайс закрыла дверь квартиры, сбросила туфли и босиком протопала в гостиную, к окнам. Сиринкс, которому изрядно надоело идти на поводке, помчался к своей миске и застыл в ожидании кормежки.

– Сомневаюсь, – ответила Юнипера. Даже не слишком приятные новости она подавала, не повышая голоса и не меняя интонации. – В нынешнем сезоне у нас блещет Югиния. Скорее всего, солисткой сделают ее. В сольных партиях я ей уступаю. Сама чувствую.

Брайс выглянула в окно. Хант находился там, где и сказал. Он ждал ее сигнала. Брайс помахала ангелу, подтверждая, что уже дома и все спокойно.

– Не прибедняйся, – сказала она подруге. – Ты прекрасно танцуешь. Просто есть выигрышные партии, а есть не очень. Сама знаешь.

Хант пролетел мимо окон квартиры, помахал Брайс и взял курс на бар со странным названием «В объятиях кружки». Ангел убеждал ее отправиться вместе с ним и посидеть в теплой компании триариев. Брайс отказывалась. Исчерпав все аргументы, Хант заставил ее поклясться всеми пятью богами, что она никуда не уйдет из квартиры и никому не откроет дверь.

«Почти никому», – уточнил он, имея в виду себя.

Из короткого разговора на обратном пути Брайс узнала, что Ханта частенько приглашали в этот бар, но он постоянно отказывался. Почему же сегодня согласился? Может, устал возиться с нею? Интуиция Брайс это не подтверждала. Наверное, просто решил ненадолго сменить обстановку.

– Кажется, я все делаю правильно, – согласилась Юнипера.

Брайс цокнула языком:

– То-то и оно, что ты циклишься на своем «все делаю правильно», а потом изводишь себя сомнениями.

– Я тут подумала, Биби. – Юнипера деликатно переменила тему. – Моя балетмейстер говорила, что открывает любительский класс. Ты могла бы к ней записаться.

– Твоя балетмейстер известна на весь город. Желающих заниматься у нее больше, чем она способна взять. Мне не протолкнуться, – возразила Брайс, разглядывая поток машин и пешеходов.

– Я это предвидела и попросила ее оставить место за тобой.

Брайс замерла:

– У меня сейчас дел невпроворот.

– Занятия длятся всего пару часов, дважды в неделю, по вечерам.

– Спасибо за заботу. Я и так в прекрасной форме.

– Брайс, ты была в прекрасной форме. Пока не бросила танцы.

– Потому и бросила, что понимала разницу между любительским и профессиональным танцем, – буркнула сквозь зубы Брайс.

– Помнится, до смерти Даники тебя не волновала эта разница. Приходи на занятия. Это же не отбор в труппу. Балетмейстер признавалась, что устает от занятий с профессионалами и хочет поработать с теми, кто просто любит танцевать. С такими, как ты.

– Я уже не такая.

Вздох Юниперы был слышен во всей гостиной.

– Даника очень огорчилась бы, узнав, что ты перестала танцевать. Даже для собственного удовольствия.

Брайс нарочно сделала паузу, словно раздумывала над предложением.

– Я подумаю, – сказала она, ничего не обещая.

– Рада слышать. Тогда я отправляю тебе подробности.

Теперь уже Брайс решила поменять тему:

– А ты не хочешь закатиться ко мне и посмотреть какую-нибудь муру? Сегодня в девять будет «Интрижка в пляжном домике».

– Ангел тоже там? – как бы невзначай спросила Юнипера.

– Улетел пить пиво со своей сворой убийц.

– Вообще-то, Брайс, их называют триариями.

– Главное – придумать красивое слово, – усмехнулась Брайс.

Она прошла на кухню, где Сиринкс терпеливо дожидался еды, виляя львиным хвостиком.

– А какая разница, дома Хант или нет?

– Я бы тогда понеслась со всех ног.

– Бесстыжая ты, – засмеялась Брайс.

Она достала еду Сиринкса. Зверюга щелкал зубами, считая каждую подушечку корма, падавшую в его миску.

– К несчастью для тебя, ангел за кем-то приударяет.

– К несчастью для тебя, Брайс.

– Отстань. – Брайс открыла холодильник и вытащила овощи и зелень. Хант называл это «коровьим обедом». – Я тут познакомилась с русалом. Такой горячий, что можно яичницу на брюхе жарить.

– Ты сейчас несешь какую-то бессмыслицу, но, кажется, я кое-что поняла.

Брайс снова засмеялась:

– Так как, разогреть тебе вегетарианский бургер?

– Я бы с радостью, но…

– Но ты должна упражняться.

Юнипера вздохнула:

– Мне никогда не стать солисткой, если я буду проводить вечера, валяясь на диване.

– А если ты будешь перенапрягаться у станка, связки растянешь. Ты и так танцуешь по восемь спектаклей в неделю.

– Я прекрасно себя чувствую, – с непривычной резкостью произнесла Юнипера. – Может, в воскресенье?

В труппе Юниперы воскресенье было единственным выходным днем.

– Конечно. – Брайс почувствовала тяжесть в груди. – Когда будешь свободна, позвони.

– Обязательно.