Домой хочу!! или Как выжить? (СИ)

— Ой, Величество, сколь тама проблемов-от будет, но надоть помочь, у их же и мужиков совсем не осталося, ланда сказывал, только те, которые в мышах летучих сохранилися в подходящем возрасте, но они пока мало на что пригодные, днем совсем слепые, а ночью како делать, однова только… — он поперхнулся, увидев возле себя внимательно слушающего сына, — от ить беда, подрастёт чуток, отдам Громодану в обученье, ить как есть шпион растёт. Я за столь веков столь не знаю, сколь он за свои шесть почти годов!

На что умный сын выдал:

— Темнота ты, папаня! — и ловко увернулся от Антипиной руки. «Тёмный» папаня вздохнул:

— Я ужо смиряюся, пытаюся принять, как друган скажет — фи-ло-сов-ски.

Возле дома их ждал Пол.

— Что?

— Стёпку «падлой» обозвала и уснула.

У Дима враз отказали ноги, и он уселся прямо на дорожку.

— Папочка? — встревожено спросил Лучик, подбегая к нему и заглядывая в лицо. Он обнял сына, счастливо зажмурился — и выдохнул ему в макушку:

— Всё хорошо, мама поспит немного, а мы посидим возле неё, подождем!

— И нам можно?

— Да, только, сколько она будет спать, не знаю.

— Тогда, мы пойдем игрушки для чарфиков собирать, ой Тураз идёт!

По-быстрому взял у Тураза задумчивые задачи, пояснил, что совсем-совсем никак сегодня, игрушки надо разобрать, а завтра задачки подумаем.

У Тураза тоже имелись ненужные игрушки, он полетел в Магшколу, а утром следующего дня озадаченная Лукерия разглядывала гору игрушек, книг и других предметов, упакованных в разномастные свертки, но на всех красной краской было написано: «В дар, от Магвера!»

А сегодня в спальне слышалось тихое, но размеренное дыхание спящей Зинуши, лицо бывшее мертвенно-бледным, заметно порозовело. Детки, взявшись за руки, долго смотрели на мамочку, потом, поцеловав её, тихонько ушли.

Кот попросился с Лучиком.

— Как проснётся, мне прилетит во всю харю. Я, как бы, не боюсь, но остерегаюсь, ты уж, Величество, сам тут управляйся. Буйные бабы — это похлеще урагана, а я всякую пургу нёс ей в ухо, да и орал как мартовский… Короче, я весь такой самый тяжелый в мире больной, за мной догляд нужон, удаляюся!

Дим по привычке уселся на пол, прижался щекой к руке и бессовестно уснул. Измученный бессонными ночами и безрадостными мыслями, сейчас он, зная, что Зинуша просто спит, как-то разом вырубился, и не проснулся, когда рука тихонько поползла из-под колючей щеки, а потом стала его гладить по голове.

Проснувшаяся Зина вглядывалась в заметно исхудавшее лицо, запавшие глаза и улыбалась, пока Дим не дернулся во сне и, ещё не проснувшись, потянулся к её руке, которая почему-то не находилась.

Он резко вскинулся и увидел смотрящие на него зеленые глаза. Оба молчали, и было это молчание совсем не тягостным, а наоборот, объединяющим, они говорили глазами, тянулись друг к другу, не делая ни одного движения.

Наконец, Зина хрипло попросила:

— Водички бы!

Приподняв её и положив ей за спину подушки, Дим напоил её, и опять сел на пол, устроив щёку в её руке.

— Как дети?

— Сегодня уже радостные, было тяжко всем, восемь дней такое выдержать, боялся за Лучика, у Любушки слезами всё выходило, а малышок в себе копил, только два дня назад расплакался ночью, а потом вместе со мной уснул и приснились ему братики — дяденьки, сказали, что маму к нам сюда отправили, вот они и ждали.

— Так хочу посмотреть на них, но голова кружится.

Дим поднялся, открыл двери, чтобы пройти, и аккуратно взял Зину на руки.

— Ты совсем как перышко стала.

В детской посапывали детки, и спал возле Лучика, как убитый, кот.

Посадив её на кровать, Дим отошел, она долго смотрела на деток, погладила их и потом тихонько сказала:

— Спишь, падла в ботах, пушкой не разбудишь? — у кота дернулось ухо, но он «спал», — я тебе припомню речи громкие… Пойдем, а то деток разбужу с этим… — и уже на пороге комнаты услышала тяжкий вздох…

— Вот и спасай их после этого… — чтобы кот да смолчал?

ЗИНА.

— Дим, я потихоньку в душ пойду, сможешь постель поменять?

Дим чмокнул меня в нос.

— Осилишь? Слаба ж ты ещё?

— Надо смыть с себя всю эту… — выложила ему белье и побрела в душ. Там долго просто стояла под струями, становилось легче и уходили вместе с бегущей водой болезни, тоска и негатив. После душа, ощущая прилив сил, пошла в комнату. Дим дремал сидя в кресле возле кровати, а из окна торчала морда Зятя, он косился на Дима и тихонько всхрапывал. Я чмокнула его в нос. — Спасибо, милый!

Мне в щёку выдохнули с облегчением.

— Завтра, если не побоишься, переходом отправим тебя к Муське! — И опять Зять ободряюще фыркнул. — Иди спать, все хорошо!

Сняла покрывало подошла к Диму.

— Осунулся ты как, Повелитель! А вот надо было выбирать из своих, — еле слышно сказала я, но ведь услышал:

— Какие свои мне таких детей бы подарили? У нас в мире очень редко двойни, да такие сильные магически рождаются, нет уж, я лучше с приключениями, — он опечаленно вздохнул, — никуда меня от вас уже не денешь.

— Давай-ка, милок, в кровати поговорим, ты умученный, да и я пока нетвердо стою на ногах, не бойся, приставать не буду!

— А если я?

Я засмеялась.