Читаем Донор полностью

- Про что книгаблядь?!

- Н-не знаю... С-спрячьте саблю, Босс. Мне давно не с-страшно...

"...И сказал Иисус: многие желали видеть то, что вы видите, и не увидели, и слышать то, что вы слышите, и не услышали...".

- Название-то есть?

- Х-х-хроники В-водолея, - сказал БД. - Хроники, выстроенные н-наперекор хронологической п-последовательности. - И уставился на бывшего хозяина, а тот стоял и молчал, а потом повернулся и медленно побрел к себе...

Notebook оказался дохлым. Постоянно заливаемый кока-колой, безалкогольным пивом, посыпаемый пеплом дорогих сигар при расскладывании пасьянсов, ставших в последнее время постоянной усладой Босса, новый компьютер быстро и сильно захирел: давал сбои, забывал тексты и старался максимально обременить жизнь БД, отказываясь исполнять команды.

Приходилось по нескольку раз перепечатывать страницы, прежде чем маленький уродец соглашался запомнить их. Он ненавидел компьютер и не дал ему клички... Свирепея, БД несколько раз поднимал его над головой, чтоб швырнуть о стену...

Беспризорная чердачная публика - БД называл их на нью-йоркском жаргоне "alley-apples", лошадинным навозом, - трепетно почитавшая открывшийся писательский дар БД и заметившая постоянные проблемы с компьютером, решила подарить ему новый.

Когда они притащили на чердак "Compaq" в заводской упаковке, БД потерял дар речи и, поглаживая в растерянности дорогой кожи чехол, впервые не находил приличествующих случаю формулировок.

"It's smashing! Тогда на предутреннем Эльбрусе с Даррел, стоящей на гостиничном балконе в короткой ночной рубахе, я тоже не смог найти подходящих слов", - некстати промелькнуло в голове, и тут же он вспомнил и процитировал застывшей в ожидании благодарностей, сильно пьяной толпе бродяг одну из баек про юность Билла Гейта:

- Ты кто? - спросил Билл. - Я - к-компьютор, - ответило видение. Тогда с-сходи п-пососи вольтметр!

БД подождал, пока стихнет смех, и сказал:

- Спасибо, м-мальчики! Возьмите п-порченого маленького уродца и отнесите в к-комиссионный. За него дадут, - он замешкался, прикидывая в уме приблизительную стоимость Боссова компьютера, - долларов семьсот...

- А что, к-омпьютер краденный? - спросил он позже Пал Палыча, когда публика стала расходиться.

- Нет! Это подарок Латвийской Академии Наук..., - Пал Палыч помолчал. А если краденый? Вы, что: выбросите его или побежите стучать в криминальную полицию?

- Никогда не п-предполагал, что с-смогу достичь такого взаимопонимания с офицером КГБ..., - улыбнулся БД.

- Надеюсь, не считаете, что я здесь по заданию нашего ведомства? - Пал Палыч внимательно посмотрел на БД и раскурил наконец влажную сигару, едкий дым которой приглушил тошнотный запах чердака.

- Why on earth? It's not worth taking the trouble..., - задумчиво ответил БД, глядя на разбредавшуюся публику.

Сразу после Рождества знаковый чердак гудел. Вечеринка продолжалась несколько часов и alley-apples - авторы идеи подарка и ее исполнители давно спали, уткнувшись носами в стол, сломленные "Бурбоном". Однако коллеги с окрестных чердаков подходили и подходили, и большинство - не с пустыми руками. Кроме девок, они несли курево, легкие наркотики, дешевую выпивку и такую же еду в целофановых пакетах.

Командовал the vanity fair Пал Палыч. Сидя в кресле БД, он принимал подношения, сортировал прибывающую публику и исхитрялся поддерживать порядок, если можно говорить о порядке в чердачных помещениях старинного дома, год назад выставленного на продажу и замотанного с фасада зеленой сеткой, чтобы уберечь прохожих от падающих плиток облицовки.

Утолив алкогольный голод и наскоро перекусив привычным микстом из целофановых мешков, прибывающая публика, игнорируя деликатесы, в изобилии расставленные на командирском столе, по команде Пал Палыча, подходила к БД, чтобы поздравить с подарком, о котором знала вся Рига, и затем растворялась с подружками в закраинах чердачного пространства, спеша поскорее заняться свальным грехом, поскольку девок, как всегда, не хватало. Возраст партнерш не играл существенной роли... БД давно догадался, что коллективный секс не только повышает либидо участников, но резко увеличивает потенцию, потому как подобная группа - не просто объединение людей, занятых общим делом, но эротический монстр с огромным сексуальным потенциалом, который циркулирует между партнерами, поддерживая эрекцию.

Марфа сидела с прямой спиной подле БД, в одном из его шейных платков, прикрывающим щеку с темно-красной сырой котлетой, и молча наблюдала. По тому, как раскраснелось ее лицо, как широко и часто раздувались ноздри вздернутого носа, БД понял, что она сильно возбуждена и что ее гормоны давно бушуют в крови и скоро погонят ее в один из темных чердачных закутов, куда она потянет за собой БД, крепко вцепившись пальцами в край замшевой куртки...

- Давайте выпьем, господа! - невнятно произнес Нилс. - И пусть эта эпатажная гулянка запомнится нам своим шиком и блеском!

- И с-следующая тоже, - добавил БД, косясь на пьяного художника.

Take her, BD! Let us be candid: it will be late in ten minutes, сказал Пал Палыч, глядя на Марфу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Проза