Дополнительное расследование (т.2)

Курашов отвел взгляд, промолчал. Стасик произвел в уме нехитрые вычисления и уведомил:

— Приедем в гостиницу, половину отдашь мне... Четыреста рублей, как с куста, понял?

— У них денег не осталось? — расстроенно спросил Курашов.

— Сотня, — сказал Стасик и пояснил: — Махмуд дал тебе кусок. Делим пополам, выходит по пятьсот. Вот я и говорю, отдашь четыреста...

— Я же на дорогу тратился, на гостиницу, две сотни юристу одному отдал...

Стасик глянул насмешливо, но жестко:

— Ох и жадный ты... Ладно, с тебя три сотни. Остальные — твои проблемы! Завтра найдешь этих жлобов, они покажут водилу, что лук вывозил. Побеседуешь с ним.

Курашов испуганно отпрянул:

— Да ты что?! Они же меня на нож посадят!

Стасик немного подумал, успокоил:

— Не должны.

Хотя от такого предложения на душе у Курашова стало тоскливо и пусто, перечить он не решился, понимая, что с деньгами вышла промашка. Теперь этот бывший спортсмен непременно будет напоминать про обман, допущенный в отношении Махмуда, тыкать этим. Курашов подавил вздох, зашагал к машине.

29

Наутро Курашов ехал на товарную станцию не без внутренней дрожи. А ну как эти субчики надумают свести с ним счеты? Но сопровождать его Стасик отказался категорически, заявив, что после вчерашнего ужина и бессонной ночи, проведенной в компании с престарелой девицей, которую он подцепил в ресторане, торчать лучше в номере, чем на жаре. И вообще, сказал Стасик, он приехал сюда не бегать, высунув язык, а отдыхать, так как, трудясь на дядюшку Махмуда, притомился так, что впору санаторную путевку выхлопотать.

Еще в такси Курашов с удовлетворением отметил, что возле ворот его дожидается один Дохлый. Подойдя к нему и увидев, как преобразилась физиономия его обидчика от набравшей силу и цвет опухоли, он едва сдержал злорадную улыбку. Нижняя часть лица Дохлого сильно смахивала на недозрелый баклажан.

— Твой самбист, кажись, скулу сломал, — с кислой миной пожаловался Дохлый.

Курашов дипломатично перевел разговор в другое русло:

— Водитель не появлялся?

— Вон «КамАЗ» стоит, — все так же грустно сообщил Дохлый. — Сорок восемь - пятнадцать...

Курашов так устал от неудач, что едва не подпрыгнул от радости.

— Спасибо, приятель, — бодро произнес он.

— За спасибо здоровья не поправишь, — посетовал приятель. — Подкинул бы на лекарство, мне ж бюллетень не платят...

Курашов порылся в бумажнике, протянул пятерку. Дохлый с неподдельной обидой отказался:

— Ты чё? Издеваешься, что ли?

— Не четвертак же тебе давать! Червонцев нет.

Дохлый был не против такой суммы, но по тону Курашова понял: на многое рассчитывать не приходится.

— Хоть трешку подкинь... — жалобно проканючил он.

Трехрублевые купюры у Курашова имелись. Он подал восемь рублей, повернулся, чтобы уйти, но Дохлый прервал свою задумчивость:

— Дай еще трешку, будь человеком... А то никак на фуфырь не выходит...

Чтобы отвязаться, Курашов с досадой сунул ему еще одну трешку, направился к «КамАЗу».

В кабине никого не было. Обойдя машину кругом, Курашов потянул правую дверцу, она подалась. Глянув по сторонам, он решительно встал на приступок, нырнул в кабину.

Вскоре пришел водитель. Распахнув дверцу, озадаченно уставился на неожиданного гостя:

— Здорово были...

— Здорово, — с многообещающей интонацией отозвался Курашов, который на этот раз решил не ударить в грязь лицом и действовать более напористо.

— А ты кто такой? — продолжая недоумевать, спросил водитель.

— Залазь в кабину, Серега, не робей! — ухмыльнулся Курашов с самой наглой миной.

Столь нахальное заявление привело Сергея в восторг:

— Ну ты даешь!

Однако поведение незнакомца было интригующим, и он невольно последовал совету.

— Давай прокатимся, — предложил Курашов. — Разговор есть.

— У меня экспедитор в конторе.

— Скоро подойти должен? — озаботился Курашов.

— Минут через пятнадцать.

— Уложимся, — заверил Курашов. — Поехали.

— Раз так... — Сергей включил двигатель.

Когда машина вывернула на шоссе, Курашов кивнул в сторону обочины:

— Причаливай.

В его тоне Сергею послышалась если не угроза, то, во всяком случае, нечто напоминавшее ее. Незаметным движением он проверил, на месте ли монтировка, удобно ли выхватывается. Остановив «КамАЗ», всем корпусом повернулся к пассажиру:

— Ну, выкладывай свой разговор.

— Куда ты возил частный лук и кто тебя нанимал? — прямо спросил Курашов.

Мелькнула мысль, не из милиции ли этот тип, но Сергей нашелся:

— Может, удостоверение покажете.

Курашов не успел сообразить, что он имеет в виду, и нагнал на лицо суровости:

— Запомни, дружок! Лук ты возил чужой, а за это, кстати, головы отрывают.

Сергей вздохнул с облегчением. Он еще не до конца понимал суть происходящего, однако одно было ясно как божий день: перед ним не сотрудник милиции, далеко не сотрудник... На скулах водителя заиграли желваки:

— Чего разорался?

— С кем ты возил лук? — настырно повторил Курашов.

— С твоей бабушкой! Уловил?

— Что-о?

Прыжком оказавшись на земле, Сергей обежал машину, распахнул дверцу.

Курашов смотрел на него сверху вниз. В его мозг уже начали закрадываться сомнения в правильности выбранной линии поведения, но, продолжая претворять ее в жизнь, он просипел: