Дорога к свободе

– Плохо спал, – коротко ответил Костя. Он взъерошил светлые волосы и снял куртку, под которой оказалась белая футболка поверх черной кофты. Подростковый прикид, но ему шло, будто Константин был беззаботным студентом. – Ну, что закажем? – кивком поприветствовав официанта, Константин открыл меню. – Я не разбираюсь… давно не был в таких местах…

Он будто стыдился своего прошлого – богатого, беспечного, успешного. Я невесело усмехнулась, понимая, что также стесняюсь говорить о былых успехах – все мои успехи привели к тому, что я закрылась в себе.

Откинув грустные мысли, я честно призналась: больше всего люблю борщ, солянку и блинчики с вареньем, на что Костя сказал: «Я бы добавил окрошку». Вот так-то, утонченная леди и современный художник любят старую добрую славянскую кухню.

Спустя время мы непринужденно болтали о разных глупостях. Костя не обделил вниманием мою кожаную курку: он одобрительно кивнул, мол, я угадала, что он имел в виду под словом «удобно».

Когда мы доедали десерт (блинчиков не оказалось, пришлось заказать чизкейк), я осмелилась затронуть интересную мне тему:

– Бросить все… Это смело. Зачем ты вернулся в Москву? Искать свободу? – Я мало понимала идеологию «свободы», но стремилась понять, словно и само понятие, и Костя – долгожданный спасательный круг.

Константин поставил чашку кофе на стол и улыбнулся.

– Нет, – ответил он. – Я ничего не ищу. И ничего не боюсь. Я нашел свободу. Дело оказалось вовсе не в городе, – поймав мой взгляд, он пояснил: – в людях, Яна. Дело в людях. Они одинаковые, но влияют на тебя по-разному, поэтому, – он таинственно замолчал, – не стоит приплетать географические местности. Свобода – она внутри. И хотя мне неуютно в Москве, к свободе это не имеет никакого отношения.

Еще несколько минут беседы, и наступила та часть свидания (свидания?!), которую я боялась больше всего. Мир Константина Коэна.

***

Костя привел меня к бару «Неоновый туман». Мне стало не по себе и захотелось уйти, потому что здесь часто проводятся вечеринки и концерты. Откуда я знаю? Много лет назад, еще до поездки в Лондон, я обожала «Неоновый туман»: отплясывала до пяти утра у барной стойки, позволяла незнакомцам покупать мне выпить и ни секунды не беспокоилась о своей безопасности. Я была очередной тусовщицей с ветром в голове…

Сегодня в баре рок-концерт. Коэн точно сумасшедший: в толпе мы и совсем юные мальчики и девочки! Константин легко мог сойти за одного из подростков, но я… с моим внешним видом… с образом жизни… Смеется, точно смеется. Решил надавить на больное, напомнить, что я никогда не стану прежней. Груз прошлого обрезал мне крылья.

Страх неизвестности сковал мое тело, и оно стало холодным, словно под заморозкой. Константин же с улыбкой призывал последовать за ним в сумасшествие. Прыгай в нору, Алиса! Безумный Шляпник тебя ждет.

Но я сомневалась, ведь впервые за долгое время выбралась из дома не на работу или одиночную прогулку. Я в панике искала способ сбежать, а Коэн лишь довольно улыбался! Шоковая терапия получается…

Константин забрал билеты и потянул меня в бар. Ладонь Кости теплая, а взгляд словно шептал: «Я знаю, что делаю, и знаю, что тебе нужно». Не было никаких причин доверять художнику, но я шла за ним под громкие и частые удары собственного сердца.

Зрители постепенно заполнили зал и перешептывались, предвкушая встречу с музыкантами. Толпа прижала меня к Косте – эта вынужденная близость приятно электризовала мою кожу. Я огляделась: неоновые огни на стенах освещали полумрак, а яркие прожекторы слепили глаза. Я спряталась от света за плечом Кости, который светился от счастья и вертел головой, жадно рассматривая бар и впитывая энергетику зала. Я же вновь почувствовала, что закрываюсь. Не мое. Мне это не подходит.

– Константин, я… – сорвалось с моих губ, когда мы остановились во втором ряду. – Мне… – Слова путались, ноги стали ватными.

Константин перестал улыбаться и серьезно посмотрел на меня. Хрипловатый голос успокаивал, хотелось его слушать, хотелось ему верить. Он рассказал о рок-музыке, о силе живого выступления и о том, что свобода способна освободить меня. Он догадывается о моем прошлом? Неужели Костя понял: я не всегда была закрытой и печальной?

Заиграла первая песня – энергичная смесь гитары и барабанов. Зрители завизжали в предвкушении. Но Константин не обратил на происходящее внимания. Кажется, он забыл, что находится на концерте. Главная цель – убедить меня поверить. Я оценила этот жест и постаралась расслабиться.