Дорога в Гандольфо

И еще он будет распространять слухи — самые невероятные, от которых повеет жутью, как от каменных громад Махенфельда. Начнет со слуг, затем примется за поставщиков, и вообще тех, кто появится у замка, и будет продолжать подобного рода деятельность до тех пор, пока все не разбегутся и он, оставшись тут лишь с Хаукинзом, не сможет схватиться с ним один на один... Но, Боже, что это за дьявольский звук?!

Он прошел решительно через стеклянную дверь на маленький балкон. Оглядел задний двор замка Махенфельд. О том, что этот двор — задний, Сэм догадался по отсутствию подъездной дороги, вместо которой он увидел сад в весеннем цветении, посыпанные гравием тропинки, решетчатые переплеты беседок и множество крошечных прудиков в каменных или бетонированных берегах. А чуть поодаль зеленели поля, уходившие к темно-зеленым лесам, за которыми высились царственные Альпы.

Громкий назойливый звук продолжал терзать слух, мешая насладиться пейзажем. Сперва Сэм не мог определить, откуда исходил раздражавший его шум. И невольно выругался.

Но вскоре все стало на свои места. Один, два, три... пять, шесть... восемь, девять!.. Да, девять!..

По грязной дороге вдоль полей медленно спускались девять машин, направляясь на юг, где темной стеной стоял лес.

Среди грохотавших и рычавших механических чудовищ Сэм разглядел два длинных черных лимузина, тяжелый бульдозер, огромный трактор и пять — черт бы их побрал! — да, именно пять мотоциклов!

Эта картина давала много пиши для размышлений. Вероятно, уже начались учебные занятия. Вот ведь хмырь: взять и купить себе персональную папскую автоколонну! А в придачу к ней — рабочие машины, призванные убирать, разравнивать и насыпать землю там, где это потребуется.

Итак, папская колонна на марше! Но папа ведь не приедет в Махенфельд! Тогда на кой дьявол эта затея с машинами? Что бы она могла означать?

В злости и смущении Сэм Дивероу судорожно сжал руками перила и в отчаянии от своей беспомощности за мотал головой из стороны в сторону. И тут его внимание привлекло к себе необычное зрелище в пятидесяти ярдах от него.

Внутри небольшого внутреннего дворика, чуть в стороне от настежь открытой двери, явно ведущей на кухню, стоял крупный мужчина в поварском колпаке на большой, как котел, голове и занимался сверкой расходных счетов с записями в толстой бухгалтерской книге. Рядом с ним громоздилась гора упаковочных ящиков и картонных коробок высотой не менее пятнадцати футов.

«Ага, вот и линия снабжения!» — обрадованно сказал себе Сэм.

В Европе вряд ли есть что-нибудь такое, что не было бы припасено здесь для Хаукинза. Сюда, очевидно, привозят столько продуктов, что ими можно было бы накормить пол-Индии! Маккензи, этот сукин сын, способен заказать для своей армии — впрочем, не только для своей собственной, но и для любой армии мира, — столько провизии, что солдаты смогли бы целых два года безвылазно жить в лагере и ковырять в носах!

Лимузины, бульдозер, трактор, мотоциклы, провизия — и все это для глубоко законспирированного контингента, набранного Хаукинзом.

Быстренько обдумав свою контрстратегию, Сэм решил нанести первый удар не по идиотскому параду разномастных машин, а по эксцентричному чудаку в поварском колпаке.

Изолировать замок от внешнего мира в ближайшем будущем можно будет лишь в том случае, если удастся разрушить созданную Хаукинзом систему снабжения. Впрочем, добиваться полного прекращения поставок продовольствия нет никакой необходимости.

Ведь в замке — дюжина слуг, занимающихся хозяйственными делами. А работы здесь полно: кухня, сады, поля, сараи, — возможно, с домашним скотом, — и к тому же еще — тридцать или даже сорок комнат, в которых требуется постоянно наводить блеск, натирать полы и вытирать пыль... Боже, да тут не дюжина нужна, а самое меньшее — человек двадцать!

Он начнет действовать без промедления. Поговорит с водителями девяти машин. Посоветует им послать к чертовой матери замок и сматываться отсюда, пока не поздно. Затем станет встречаться то с одними слугами, то с другими и, запугивая, объяснять им, что если они желают себе добра, то должны немедленно покинуть Махенфельд — до того, как сюда нагрянут из Интерпола.

Все продовольствие Швейцарии не спасет Хаукинза, если не будет прислуги. А несколько хорошо продуманных фраз, высказанных водителям машин, в частности, таких, как «вы совершаете международное преступление», или «вас ожидает пожизненное лишение свободы», или «вы несете личную ответственность за содеянное», почти наверняка приведут к тому, что автопоезд из лимузинов, мотоциклов, бульдозера и трактора, ревя, будто стадо ослов, переберется через замковый ров и смотается подальше от Махенфельда на безопасную территорию.

Сэма так поглотила его контрстратегия, что он не сразу почувствовал, как его трусы спали с бедер до лодыжек. Он подтянул их на место, но стоило лишь убрать руки, как они снова упали вниз.