Дорога в Китеж

Если б не глубокое, прочное счастье, обитавшее у Воронина дома, он с его холодным взглядом на жизнь, вероятно, превратился бы в ходячий арифмометр, но тут рассудочная алгебра поверялась сердечной гармонией. Что может быть сильнее армии с крепким тылом? А супруги были именно что армией, пусть маленькой, причем неизвестно, следовало ли считать госпожу Воронину тылом – быть может, генеральным штабом.

Эту несколько металлическую идиллию омрачало только одно: здоровье хозяйки дома оставляло желать лучшего. В свое время доктора не советовали ей иметь детей, предупреждая, что беременность и родовая натуга могут надорвать сердце, от природы некрепкое. Но Корнелия Львовна никого не послушала. В ее жизненном плане были обозначены дети, четверо. Она уже твердо продумала будущее каждого из них, и пустяки вроде коронарной слабости остановить ее не могли.

Первый ребенок появился на восьмом году брака, когда госпожа Воронина сочла положение семьи достаточно прочным – Вика как раз достиг четвертого класса и стал «превосходительством». В ту пору он еще состоял при великом князе, в честь которого сына нарекли Константином. Но роды дались матери очень дорого. Она едва не умерла и потом так до конца и не оправилась. От дальнейшего чадопроизводства пришлось, увы, отказаться. Правда, мальчик рос чудесный, но мог ли он получиться иным при подобных родителях? Его любили, не балуя, и учили только тому, что пригодится в жизни, более же всего – умению принимать решения и правильному обхождению с людьми. Когда в дом приходили гости, Костю сажали за стол и не отправляли спать, даже если сидение затягивалось до глубокой ночи. Пусть послушает умных людей (глупых к Ворониным не приглашали).

Поэтому и сегодня, несмотря на позднее время ужина, мальчик сидел за столом и внимательно слушал – стройненький и подтянутый в своем гимназическом мундирчике. Рта без разрешения ему раскрывать не полагалось, и Костя помалкивал, внимательно слушал взрослый разговор. На диковинного гостя поглядывал с живым любопытством, но деликатно.

Корнелия Львовна вела корабль беседы заранее намеченным фарватером.

В минуту представления, ласково удержав руку Ларцева, сказала ему со значением, что всё знает про тогдашнее и ужасно рада знакомству с таким человеком. Светской болтовни она не признавала и сразу же, прямо за ордёвром, начала разговор по существу.

– Ты говорил, есть три сложности, которые надобно преодолеть, чтобы Адриан Дмитриевич смог заняться Кавказской дорогой, – обратилась она к мужу. – Первый – заручиться поддержкой великого князя. Как с этим?

– Он поговорит с той стороной. На этой, как ты знаешь, всё согласовано, – отвечал Вика, поглядывая на гостя: сразу ли тот понял, сколь необыкновенную женщину перед собою видит. – Вторым пунктом я еще не занимался, но затруднений с ним не жду.

Ларцев спросил:

– Что за второй пункт?

– Ты ведь беглый каторжник. Но это ничего. Мой начальник организует тебе полную амнистию. И, разумеется, мы поможем тебе восстановиться в правах дворянства – согласно указу пятьдесят шестого года о декабристах.

– Зачем? – пожал плечами Адриан. – Для американского гражданина это неважно. А тут пускай я остаюсь государственный крестьянин, какая разница. Что за третий пункт?

– Он касается твоего жалованья… – Вика посмотрел на жену. Та кивнула и слегка постучала пальцем по краю тарелки. Это означало: «Сразу – в лоб». Воронин уже и сам решил, что с Ларцевым ходить кругами незачем.

– Трудность в том, что платить тебе будет казна, а это ставит определенные пределы. Инспектор частной железной дороги приравнивается к особе третьего класса, то есть не может получать больше шести тысяч семисот рублей в год. Я знаю, что в качестве одного из директоров «Трансамерикэн» ты имел много больше. Однако есть возможность заплатить тебе значительную сумму в качестве подъемных и после производить персональную доплату из особого министерского фонда. Назови цифру, которая тебя устроит.

Меркантильной темы американец нисколько не смутился.

– 6700 рублей это сколько в долларах?

Корнелия Львовна повернулась к сыну.

– Костя, ты по экономической географии как раз проходишь валютные системы. Можешь ответить?

Гимназист слегка порозовел, с полминуты молча шевелил губами.

– …Пять тысяч сто долларов. Примерно.

– А, ну тогда больше не нужно. Этого мне хватит, – сказал Ларцев.

Супруги переглянулись.

– Вы уверены? – спросила озадаченная хозяйка. – Разве бывает, чтобы человеку было не нужно больше денег?

– Денег нужно столько, чтоб была свобода удовлетворять свои потребности, – объяснил ей Ларцев. – Зачем излишек?

Госпожа Воронина смотрела на него изучающе.

– Предположим, чтобы оставить детям.

– Детям надо оставлять образование и воспитание. Накопленные родителями деньги им только навредят. Впрочем, у меня нет детей.

С первой частью высказывания Корнелия Львовна была, в сущности, согласна. Ее больше заинтересовала вторая. Она была хоть и ледяного ума, но женщина.

– Вы что же, никогда не были женаты?