Дороги авантюристов, или Загадочная яхта лорда Гленарвана

Надо отправить в Брисбен письменные инструкции для Тома Остина — пускай, как закончит свои дела, избавится от Айртона и приведет яхту сюда. Раскусил, дескать, план каторжников и перехитрил их. А капитана Гранта пусть высадит на берег накануне — неподалеку, тайно, под покровом ночи. Причем высадит небритого, нестриженого, в тех самых лохмотьях, в каких капитана нашли. И капитан придет сюда пешком с рассказом о плене у туземцев, о побеге, о том, как сбежав, узнал о поисках его экспедицией Гленарвана и поспешил в Иден. Эдуард такую историю скушает, а тут и «Дункан» подоспеет, и всем хорошо, все в шоколаде.

Паганель мягко напомнил о Новой Зеландии. Дескать, Мак-Наббс не до конца выполнил условия заключенной в Париже сделки.

Майор пожал плечами: так форс-мажор же, война растянулась дольше, чем они рассчитывали, маорийские дикари оказались крепким орешком, даже полки регулярной армии, переброшенные из метрополии, обломали зубы. Но если Паганель придумает, как вписать Новую Зеландию в новый расклад, он, майор, поможет, чем сможет. Только пусть Паганель не рассчитывает, что сумеет долго сохранить в тайне присутствие Гарри Гранта. Два его матроса уже уплыли в Европу пассажирским рейсом. Но сам капитан плох... Не сможет долго высидеть в потайном закутке трюма.

Географ понял: придется поднапрячься и вновь придумать нечто гениальное, как он без ложной скромности характеризовал свои планы.

Он попросил у майора письма от Тома Остина и Лавинии, еще раз перечитал — медленно, размышляя над каждой строчкой.

Затем в одиночестве направился в Иденский порт. По возвращении план был готов. Вот та его часть, что стала известна Гленарвану:

«Паганель предложил проект, который никому не приходил в голову.

Географ независимо от Джона Манглса тоже побывал в заливе Туфолда и знал, что там не было судов, идущих на Мельбурн и Сидней. Но один бриг, стоявший на рейде, готовился к отплытию в Окленд, столицу И-ка-на-мауи, северного острова Новой Зеландии. Паганель предложил зафрахтовать этот бриг и плыть на нем в Окленд, откуда легко будет вернуться в Европу, ибо этот город связан с ней регулярными рейсами».

Убедить Гленарвана удалось без труда, кто бы сомневался.

Майор узнал о плане географа несколько больше, чем его кузен. Из Окленда экспедиция сразу же в Европу не уедет, суда оттуда приходят регулярно, но не ежедневно. Пара недель, как минимум, в запасе будет. И он, Паганель, отлучится по своим делам. Гору ему какую-то потребуется исследовать, или реку, не столь важно, — главное, что гора или река окажется на территории, куда британцам соваться нельзя, а французу можно.

А вернется Паганель из своей одинокой экспедиции... с капитаном Грантом! Найдет его у маори и выкупит!

Мак-Наббс проявил здоровый скепсис. Ему представлялось, что выкупить и доставить в Окленд Паганель сможет только препарированную голову Гранта. Но Лавиния не придет в восторг от такой идеи. Да и специалиста по обработке голов с ними нет.

Специалист без труда отыщется в Новой Зеландии, пошутил Паганель. Но он не потребуется, потому что Грант прожил эти два с половиной года в статусе «пакеха-маори»! Ну разве не гениально придумано?

Паганель был прав. Пакеха-маори (наиболее точно будет назвать их европейскими советниками высокого ранга) жили у туземцев десятилетиями. Иногда ими становились пленники, но чаще дезертиры из британской армии и флота, либо просто авантюристы, пожелавшие без особого труда угодить в маорийскую элиту.

Самый известный из них — легендарный Джеки Мармон, беглый британский моряк, проживший среди маори полвека, даже больше: выучил язык, женился на дочери вождя, построил для маори лесопилку, обучил их делать доски из бревен и вообще плотницкому делу. В войнах тоже отличился, ходил в походы с Хонга Хикой, и, вероятно, в разработке передовой тактики крупных стрелковых подразделений есть и его заслуга. Тот еще был авантюрист, и злые языки поговаривали, что Мармон не спрашивал, какое мясо кладут перед ним на маорийских пирах — свинину или нечто иное. Но люди всегда склонны к злословию.

Слабых мест в этой части плана майор не нашел и поинтересовался судьбой «Дункана».

Географ растолковал: «Дункан» спасется от каторжников, но не сам по себе и не благодаря проницательности и осторожности Тома Остина. Яхту спасет он, Паганель! Спасет своей знаменитой рассеянностью — но это будет неимоверно удачная рассеянность! Гениальная, не побоимся этого слова!

Выслушав подробности, майор понял: его друга обуял бес тщеславия. И яхту он спасет, и Гранта тоже он... Впрочем, Мак-Наббс не имел ничего против. Они вдвоем начали составлять письменные инструкции для Тома Остина.

Планы Паганель действительно умел сочинять блестящие. Но годы кабинетной работы даром не прошли, в практическом воплощении придуманного он был гораздо менее искушен.

Чисто и красиво реализовать идею географа помешало вот какое обстоятельство: он крайне неудачно выбрал в Иденском порту судно, направляющееся в Новую Зеландию.

* * *

 

Жюль Верн описывает выбранное географом судно и его капитана так: