Дороги на Ларедо

Сломаны были также три ребра и одна нога. Нога срослась неправильно. Местный доктор был так обеспокоен состоянием его челюсти, что в спешке неправильно собрал ногу, сделав шерифа хромым на всю жизнь. Через месяц после избиения Донифан ушел в отставку. Никто, включая жену, не мог смотреть на его обезображенное лицо. Он укрылся в доме и целыми днями сидел в спальне, закрыв занавески и бесцельно строгая палки, пока от них не оставались одни стружки. Сильнее всего бывший шериф страдал от собственного бездействия, проявленного им в роковой момент своей жизни. Он держал пистолет, взведенный и направленный прямо на старика. Пристрелить его можно было в любой момент и оправдаться тем, что Калл помогал известному преступнику совершить побег. Мешала, конечно, телеграмма губернатора. Помощник Джонсон сохранил ее для всеобщего обозрения. Но Донифан мог сказать, что не видел ее и имел основания сомневаться в ее подлинности.

Но как бы там ни было, он не выстрелил. Он позволил старику забить себя чуть ли не до смерти одной из своих же винтовок, в собственной тюрьме, на глазах пятерых человек. Он не выстрелил. Он просто стоял там, как истукан. Такое поражение бывший шериф Джо Донифан был не в силах вынести. В следующий раз он поднял пистолет спустя немногим менее чем через год после избиения, когда преследование Джо Гарзы уже давно закончилось, чтобы выпустить из него пулю сорок пятого калибра себе в голову. Его жена Марта в это время месила на кухне тесто для пирогов. Услышав прогремевший в спальне выстрел, она облегченно вздохнула.

6

Возле тюрьмы Дуби Планкерт бывала только за тем, чтобы узнать, нет ли каких-нибудь новостей о Теде. Шерифу Бобу Джекиллу, известному своей ленью, было все равно, доходят до нее вести о Теде или нет, и жив ли вообще его помощник или уже погиб. Он не побеспокоится перейти улицу, чтобы сообщить ей весть, даже если получит ее.

Дуби, однако, знала, что вестей, скорее всего, нет никаких. С того самого дня, как Тед уехал, о нем не было слышно ни слова. Дуби стало казаться, что они вообще не жили вместе. Она даже стала забывать кое-какие моменты их супружеской жизни, хотя началась она меньше года назад. Ужасное одиночество, в котором она оказалась после отъезда Теда, сводило ее с ума.

Но зато Дуби была уверена, что, когда Тед, наконец, вернется домой, они будут самой счастливой парой на свете. И тогда уж она будет знать, что ей делать в следующий раз, когда в город приедет какой-нибудь престарелый шериф и попытается забрать у нее мужа. В следующий раз она будет сражаться и победит. В следующий раз она не позволит мужу уехать.

Но промозглые дни сменяли друг друга и не приносили никаких вестей ни от Теда, ни о Теде, и она стала впадать в отчаяние. Каждый день она ходила на маленькую почту за оружейной лавкой в надежде получить письмо. Тед был не мастак писать письма. Больше одного предложения у него никогда не выходило. Но, проезжая через какой-нибудь город, где была почта, он все же мог черкнуть пару слов, чтобы она знала, что он жив.

Она знала, что Бобу Джекиллу не нравилось, когда она появлялась возле тюрьмы даже тогда, когда там дежурил Тед. Но тюрьма была тем местом, куда скорее всего могло прийти известие о Теде. И она вновь и вновь шла к тюрьме, чтобы заглянуть в приоткрытую дверь и спросить, что слышно о Теде. Капитан Калл был известным человеком, и рано или поздно сведения о нем и о его команде должны будут просочиться.

По ночам страхи становились совсем ужасными. Что, если Тед заблудился? Что, если вся команда погибла от голода или от рук индейцев? Ей было известно, что в Мексике до сих пор водились дикие индейцы, — что, если они убили Теда в таком месте, где никто никогда не найдет его тело? Что, если у нее родится ребенок, который вырастет и не услышит о Теде Планкерте ни слова за всю свою жизнь?

Дуби заставляла себя держаться от тюрьмы подальше, но в дни, когда ее особенно одолевало беспокойство или после особенно тревожных ночей, это было трудно. Казалось, что ноги сами несли ее к тюрьме — единственному месту, где могли быть новости.

Дуби даже не предполагала, что шериф Джекилл может истолковать это превратно. Ей казалось, что он должен был понимать, что единственной причиной, по которой она донимала его, была ее любовь к мужу и отчаянное желание узнать, что с ним. Всем в Ларедо было известно, как Дуби Планкерт любит своего мужа. Они были самыми счастливыми молодоженами во всей округе.

Дуби пару раз ловила на себе плотоядные взгляды шерифа, но относила их на счет того, что становится настоящей женщиной. Мужчины всегда так смотрят на женщин. Сюзанна Слэк, ее лучшая подруга, говорила, что так уж устроен мир. Мужчины смотрели на Сюзанну такими же глазами, хотя она была старше. Но Дуби все же казалось, что шериф Джекилл и все другие мужчины Ларедо могли бы смотреть на нее чуть уважительнее, когда стало заметно, что она беременна. Им не следовало бы бросать такие неуважительные взгляды на женщину, которая собирается стать матерью.