Дороги судеб

— Соглашусь, — поддержал меня Голд. — Я так думаю, что она бы его препарировала на наших глазах, от этого наша психика стала бы гораздо уязвимей, а значит, мы превратились бы в еще более легкую добычу.

— Невесело это, — глухо произнес Наемник, шагавший впереди. — Если местные обитатели такого плана еще и разумны, то нас ждет интересная жизнь.

— Ты в этом сомневался? — усмехнулась Настя.

— Неудивительно, что кочевники не суются в лес. — Милена споткнулась и, чтобы не упасть, ухватилась за мой рукав. — Людей здесь найти не просто, а самим сгинуть в два счета можно.

— Э-э-эй! — Голос-ловушка прозвучал совсем уже издалека.

— Сдается мне, что мы покидаем охотничьи угодья этой пакости, — предположил я.

И оказался прав. Минут через пять сосновый лес кончился так же внезапно, как и начался. Сделав всего пару шагов, мы словно пересекли какую-то черту, и теперь вместо сосен нас снова окружали березы и елки.

— Интересно было бы на этот лес посмотреть сверху, — сказал внезапно Тор. — Как выглядит то место, которое мы прошли, — круг, квадрат… Я думаю, что если бы мы пошли не прямо, а влево, то сосны тоже кончились бы. У этой пакости во владении ограниченное пространство, которое отличается от основного пейзажа. Может, оно там такое и не одно живет.

— На заметку. — Голд с уважением глянул на норвежца. — Это как маячок, сигнализирующий об опасности.

— Как тогда, с тем деревом-людоедом, там нечто подобное было, — припомнила Настя давнюю историю. — Вроде метки: «Тут опасно».

— Ну да, — согласился и я. — Ковчег дает нам подсказки, только мы не всегда их видим или распознаем.

— Уравнивает шансы, — уточнил Голд. — В той части, которая относится к самому миру. Человеческие факторы Ковчег не отмечает, мы сами с усами.

Что приятно — здесь лес оказался получше, не такой, по которому мы шли перед тем, как оказались в ложной тайге. Под ногами не хлюпало, да и пореже он был, чем тот, хотя просветов, говорящих о том, что деревья где-то да заканчиваются, увы, мы не замечали. Но видимость все равно была отменная, потому и большое желтое пятно впереди мы углядели почти сразу.

— Что-то новенькое. — Настя щелкнула предохранителем пистолета, глядя на то, как Тор, Джебе и Дергач, повинуясь команде Наемника, бесшумными тенями устремились вперед. — Как думаешь, что это?

— Даже предположить не могу, — пожал плечами я, тоже опуская флажок предохранителя, только на автомате. — Фактически что угодно.

— Чисто, — послышался голос Джебе, следом за ним отозвались и двое других «волчат»: — Чисто! Чисто!

— Никого, — доложил мне Наемник. — Поляна пустая, вокруг никого. А на поляне этот… Как его… Автобус.

— Что на ней? — удивилась Милена.

— Автобус, — пояснил Голд. — Транспортное средство такое было когда-то.

— Не знаю никакого автобуса, — пожала плечами дизайнер. — Трамвай знаю. Пьеса такая есть, «Трамвай „Желание“».

Я слово такое знал, да и сам такой транспорт пару раз видел. В Европе, Штатах, да и в России их давно не осталось, это верно, а вот в странах третьего мира они до сих пор бегают. Ну, если горючее есть, разумеется. Они же древние, на бензине ездят.

Хотя то, что стояло на небольшой поляне, меньше всего походило на автобусы, которые я видел в Сербии или в Африке. Там были обтекаемые модели начала двадцать второго века, эргономичные и экономичные, сделанные из пластика или на полимерной основе. Посреди поляны же стояло лишенное колес, практически квадратное, облезло-желтое страшилище, сделанное из металла, с круглыми фарами и одной дверью, расположенной рядом с кабиной водителя. И с очень длинным капотом.

— Ткните в него кто-нибудь пальцем, — попросил я «волчат». — Эта штука древняя совсем, она скорее всего в труху рассыплется.

— Где-то я такое уже видела, — задумчиво сказала Милена, потирая подбородок. — Но вот где?

Джебе ткнул стволом автомата в желтый бок автобуса, металл скрежетнул о металл. И все. Раритет машиностроения не распался на атомы, не стал облаком желтого цвета. Ничего с ним не случилось, где стоял, там и остался.

— Вспомнила! — взвизгнула Милена, заставив меня подпрыгнуть на месте. — Вспомнила, где я такое видела!

— Да чтоб тебя! — зло буркнула Настя. — Чего так орать?

— Это школьный автобус, — торжествующе сообщила Милена. — Точно-точно. Там так и было написано: «Школьный автобус». На нем детей в учебное заведение возили в двадцатом веке. И в двадцать первом тоже, наверное.

— Где — там? — устало спросил я у нее. — Конкретнее?

— Я у одного приятеля как-то рассматривала старинные альбомы живописи. Антикварные, на бумаге еще. — У Милены даже глаза заблестели, как видно, нахлынули воспоминания о богемной жизни. — Среди них был один по авангардному искусству Америки двадцатого века. Я там эту штуку и видела. Там вообще было много необычного — банки с кока-колой, цветной унитаз…

— Всегда был невысокого мнения об американской живописи, — заметил Голд, прохаживаясь вокруг автобуса. — Наемник, ничего личного. Кино и выпивка у вас отменные.