Досье Сарагоса

Ликованию Гейдриха соответствует торжествующий цинизм Скоблина, который, тем не менее, в сентябре 1937 года спрячется в здании посольства СССР в Па-риже, после того, как он оказал НКВД другую услугу, приняв участие в похище-нии в Париже генерала Евгения Миллера, главы антибольшевистской русской эмиграции в Европе. Скоблин, однако, не очень рисковал: сеть агентов НКВД во французской полиции — среди них комиссары Синьяс и Прето, досье которых исчезли из национальных архивов — уже долгие годы защищали и прикрывали агентов Москвы. Доказательства их деятельности были найдены в 1941 году во время наступления немцев в России в архивах, хранившихся в Минске.

В истории неизвестны другие примеры такого кровавого жертвоприношения, которое бы за несколько месяцев настолько обезглавило руководство армии, приближавшейся к несравнимой мощи. Давид Канделаки и его команда тайных переговорщиков с апломбом убеждали своих немецких визави, что Сталин так доказывал свое желание достижения соглашения с Берлином, что он этим обуз-дывал поджигателей войны… Впрочем, не он ли отдал своим агентурным сетям приказ с декабря 1936 года «прекратить всякую работу против Германии»? Ге-нерал Вальтер Кривицкий, сбежавший на Западе в следующем году, разоблачил этот приказ, который он получил как человек, руководивший советским шпио-нажем в Европе.

Столь же ошеломляющим был доклад Гитлеру о сложившейся ситуации от 22 марта 1937 года, подготовленный Мюллером и скрепленный подписями Гейдри-ха и Гиммлера. Там можно прочесть, что «Германия отныне не является больше мишенью Коминтерна и других советских организаций».

Соглашение между немецкой «тайной» полицией и советской «тайной» полицией, напрямую подчиненной Сталину, не дожидалось дипломатического процес-са, чтобы прийти к подарку августа 1939.

4.4. Смещение немецкого верховного командования

Операция действительно вызревает одновременно в течение последних месяцев 1937 года, и выходит на общественный план в первые три месяца 1938 года. Гейдрих и Мюллер снова вступают в игру. Именно они в 1934 году были глав-ными пружинами в убийствах Рёма, одного из братьев Штрассер и разгрома СА. Мюллер собственной персоной назначал тогда исполнителей убийств. А сейчас Гейдрих и он берутся за руководителей немецкой армии во имя морали и чисто-ты, которых требует партия.

Без сомнения, сознательно или нет, Гейдрих этим мстит за свою упущенную офицерскую карьеру и за то презрение, которое часто проявляли к нему про-фессиональные военные. Подобная реакция и у Мюллера, всегда напыщенно подчеркивавшего имидж выходца из народа, сделавшего карьеру исключитель-но своим умом, который не терпит, что офицерская каста сможет жить в стороне от партии, соблюдая дистанцию по отношению к «полицейской ищейке» вроде него. «Мюллер, открыто восторгавшийся своими коллегами в НКВД, служил бы также и при советском режиме!», говорила мне одна из его секретарш, укрыв-шаяся в 1947 году в Шварцвальде с двумя своими подругами, которые, как и она, были прикомандированы к канцелярии Мюллера во время войны.

Искра, воспламенившая операцию, была спровоцирована Йозефом Майзинге-ром, руководителем отдела «H» Гестапо, который следит в Берлине за персона-лом всех министерств и административных винтиков правительства и партии.

Майзингер уверяет Мюллера и Гейдриха, что генерал Вернер фон Фрич, главно-командующий Вермахта с 1935 года, открыто предастся гомосексуализму.

Тотчас же в мозгу Гейдриха возникает одна из тех идей, которые он считает блестящими: фон Фрича раздражает Гитлер за то, что тот поднялся на свой пост только благодаря протекции старика Гинденбурга, он считает, что офицеры не должны вмешиваться в политику, следовательно, не должны вступать в партию, кроме того, он не согласен с планами Гитлера об установлении контроля над Австрией и Судетами… Нет проблем, Гитлер будет в шоке от сексуальных при-вычек Фрича. Создается военный суд чести.

В этот момент Мюллер обнаруживает, что Майзингер перепутал с генералом другого фон Фрича, однофамильца, но все боятся признаться фюреру в своей ошибке. Они молчат и, кроме того заставляют свидетельствовать настоящего гомосексуалиста по имени Ганс Шмидт, которого Мюллер вытаскивает из тюрьмы. 4 февраля 1938 года от генерала, который до конца отвергал все обвине-ния, потребовали уйти в отставку «по состоянию здоровья».

Военный суд, который еще не абсолютно послушен Гитлеру, тем не менее, через шесть недель принимает решение оправдать Вернера фон Фрича по всем пунктам выдвинутых против него обвинений.