Достоевский. Энциклопедия

Толстой со своей стороны испытывал такой же «страшный» интерес к Достоевскому. Он высоко ценил многие его произведения, особенно «Записки из Мёртвого дома» и писал тому же Страхову 26 сентября 1880 г.: «На днях нездоровилось, и я читал “Мёртвый дом”. Я много забыл, перечитал и не знаю книги лучшей изо всей новой литературы, включая Пушкина. <…> Я наслаждался вчера целый день, как давно не наслаждался. Если увидите Достоевского, скажите ему, что я его люблю…» И Страхову же сразу после смерти Достоевского (письмо от 5—10 февраля 1881 г.) проникновенно написал-признался: «Я никогда не видал этого человека и никогда не имел прямых отношений с ним, и вдруг, когда он умер, я понял, что он был самый, самый близкий, дорогой, нужный мне человек. <…> Опора какая-то отскочила от меня. Я растерялся, а потом стало ясно, как он мне был дорог, и я плакал и теперь плачу.

На днях, до его смерти, я прочёл “Униженных и оскорблённых” и умилялся…» [Толстой, т. 63, с. 24, 43]

К сожалению, Достоевский так и не решился, как намеревался, съездить во время Пушкинских торжеств 1880 г. к Толстому в Ясную Поляну, а единственная возможная их встреча 10 марта 1878 г., когда они оба находились в одном помещении в Петербурге, не состоялась по вине всё того же Страхова. Жена писателя вспоминала: «Великим постом 1878 года Вл. С. Соловьёв прочёл ряд философских лекций, по поручению Общества любителей духовного просвещения, в помещении Соляного городка. Чтения эти собирали полный зал слушателей; между ними было много и наших общих знакомых. Так как дома у нас все было благополучно, то на лекции ездила и я вместе с Фёдором Михайловичем.

Возвращаясь с одной из них, муж спросил меня:

— А не заметила ты, как странно относился к нам сегодня Николай Николаевич (Страхов)? И сам не подошёл, как подходил всегда, а когда в антракте мы встретились, то он еле поздоровался и тотчас с кем-то заговорил. Уж не обиделся ли он на нас, как ты думаешь?

— Да и мне показалось, будто он нас избегал, — ответила я. <…>

В ближайшее воскресенье Николай Николаевич пришёл к обеду, я решила выяснить дело и прямо спросила, не сердится ли он на нас.

— Что это вам пришло в голову, Анна Григорьевна? — спросил Страхов.

— Да нам с мужем показалось, что вы на последней лекции Соловьёва нас избегали.

— Ах, это был особенный случай, — засмеялся Страхов. — Я не только вас, но и всех знакомых избегал. Со мной на лекцию приехал граф Лев Николаевич Толстой. Он просил его ни с кем не знакомить, вот почему я ото всех и сторонился.

— Как! С вами был Толстой? — с горестным изумлением воскликнул Фёдор Михайлович. — Как я жалею, что я его не видал! Разумеется, я не стал бы навязываться на знакомство, если человек этого не хочет. Но зачем вы мне не шепнули, кто с вами? Я бы хоть посмотрел на него!

— Да ведь вы по портретам его знаете, — смеялся Николай Николаевич.

— Что портреты, разве они передают человека? То ли дело увидеть лично. Иногда одного взгляда довольно, чтобы запечатлеть человека в сердце на всю свою жизнь. Никогда не прощу вам, Николай Николаевич, что вы его мне не указали!

И в дальнейшем Фёдор Михайлович не раз выражал сожаление о том, что не знает Толстого в лицо…»

Уже после смерти Достоевского Анна Григорьевна при личной встрече рассказала Толстому об этом случае, и он тоже ужасно огорчился: «Как мне жаль! Достоевский был для меня дорогой человек и, может быть, единственный, которого я мог бы спросить о многом и который бы мне на многое мог ответить!..» [Достоевская

, с. 343–344, 415]

Стоит добавить, что последняя книга, которую читал Толстой перед уходом из Ясной Поляны и своей гибелью были «Братья Карамазовы».

Тотлебен Адольф (Густав) Иванович

(1824–1869)

Граф, военный инженер-капитан; товарищ Достоевского по Главному инженерному училищу

, младший брат Э. И. Тотлебена. Достоевский, уже будучи в офицерских классах училища, осенью 1841 г. жил с ним в одной квартире на Караванной улице близ Манежа. По воспоминаниям брата писателя А. М. Достоевского, это была небольшая квартирка в две комнаты с передней и кухней и туда часто приходил старший брат Тотлебена. В письме к нему от 24 марта 1856 г. Достоевский писал: «…с младшим братом Вашим, Адольфом Ивановичем, я был очень дружен, почти с детских лет любил его горячо. И хотя я с ним не видался в последнее время, но уверен, что он пожалел обо мне и, может быть, передал Вам мою грустную историю. <…> Когда-нибудь напомните обо мне Вашему брату Адольфу Ивановичу и передайте ему, что я его люблю по-прежнему: что во время 4-х-летней каторги, перебирая в уме всю прежнюю жизнь мою, день за днём, час за часом, я не раз встречал его в моих воспоминаниях… Но он знает, что я люблю его! Я помню, он был очень болен в последнее время. Здоров ли он? Жив ли он?..» Адольф Иванович принял горячее участие в хлопотах по облегчению участи ссыльного Достоевского.

Тотлебен Эдуард Иванович

(1818–1884)