Достояние павших

– Вот, – шагнул в комнату Брайдем и бросил Тису льняной пакет с бельем. – Застелешь свою постель. Смена раз в две недели. С вопросами к Сионе. Но стирать самим, нянек тут нет. Мыло, сода, все что надо – у Тайса. Опять же – лучше обращаться к Сионе.

– А у меня нет меча, – вдруг прошептал Джор.

Казалось, что он сейчас заплачет, но глаза его были сухи.

– Как это нет? – возмутился Брайдем. – А я здесь для чего? Хотел поручить это дело Юайсу, но потом подумал, что без старого воина не получится никакого торжества. Давай-ка приятель то, что мы выбрали для Джора.

– Сейчас, – расстегнул один из поясов Юайс и, сняв с него меч с ножнами, протянул оружие Брайдему. Пояс же положил на постель Джора.

– С бронзовыми заклепками! – с завистью прошептала Дина.

– Отличный меч, – принял оружие из рук Юайса Брайдем. – Ножны, правда, простоваты, но ты, Джор, сможешь заказать себе любые, если покроешь этот меч доброй славой. Мы нашли больше десятка таких мечей в крепости. Над этим Габ трудился месяц. Полуторный, прямой, эталонный арданский клинок. Чуть тяжеловат для тебя, почти две меры он весит, но не всегда же тебе будет десять лет?

– Мне уже скоро одиннадцать, – прошептал, слезая с постели, Джор.

– Ну вот, – обрадовался Брайдем. – А потом двенадцать. А потом тринадцать. А уж к четырнадцати этот меч покажется тебе легче перышка.

– Так и будет, Джор, – кивнул Юайс.

– Идеально прямой клинок, – вытащил меч из ножен Брайдем. – Заточка с двух сторон, повреждений нет, дол на три четверти, острие не перекалено. Гарда прямая из той же стали, прекрасно защитит руку, посеребрена. Рукоять мы оплели кожей, как раз под твой хват. Навершие – с камнем против морока. Камешек поистаскался, но Гран тебя научит, как его вновь наполнить силой. С этим мечом в руке ты никогда не ошибешься – где перед тобой враг, а где наведенная им пустышка. И самое главное, он не побывал в руках врага. Его владелец погиб в этой крепости, не бросив своего меча. Держи.

Джор принял меч дрожащими руками, мгновение разглядывал его, потом вдруг схватил ножны, попытался вставить клинок обратно, не смог, положил меч на одеяло, приставил к острию ножны и только тогда упрятал меч внутрь, не прикасаясь ни к рукояти, ни к самому клинку. Еще мгновение он путался с ключом в замке, наконец спрятал оружие в шкаф и с немалым облегчением повесил ключ на шею.

– Мне еще рано меч, – обронил он в повисшей тишине, посмотрел на Брайдема, почему-то задрожал и снова забился в свой угол.

– Лучше рано, чем поздно, – нахмурился Брайдем и тут же погнал примолкших подружек прочь. – Давайте, собирайтесь на ужин. И так весь день болтались без дела.

– Я загляну перед ужином, – улыбнулся Юайс. – Хочу представить Тиса всему потоку. Хотя, что там за поток? С ним, с тобой, Джор, да с этими тремя разбойницами – шестнадцать человек. Но, надо же с чего-то начинать?

Дверь закрылась, Джор, закрыв лицо руками, все так же каменел в углу, а Тис опустился на выбранную им постель, сунул руку в льняной мешок, и вдруг подумал, что не спал на белье уже почти шесть лет. В маленькой комнатушке в домике при кузнице на Бейнской заветри мать стелила ему льняную простыню и накрывала тоже простыней, поверх которой укутывала в одеяло. И жидкая подушка тоже была одета в льняную наволочку, а потом, что у Дилиса, что у Фомха – хватало какой-то поношенной одежды, которая бросалась поверх матраса, да свернутого кожуха под голову. Да и зачем оно было нужно, это белье, когда отходить ко сну приходилось, не раздеваясь? Хотя надо отдать должное, что Дилис, что Фомх рано или поздно начинали шевелить носами и сокрушенно качали головой – пора, брат, постираться, пора.

– Меня Джором зовут, – вдруг подал голос сосед Тиса по комнате.

– А меня Тисом, – ответил Тис, прижался к стене и закрыл глаза. Усталость, которая подсекла ему ноги в воротах крепости, которая клубилась над ним в лекарской Хиллы, навалилась на него по-настоящему только теперь. Навалилась всем весом, всем огромным клубком смотанных им троп, начавшихся в тот страшный день на Бейнской заветри и завершившихся в комнатке на четыре кровати в странной крепости, отданной для воспитания детей. И в этом клубке огненными сполохами пылали угли одной кузницы, угли другой, оскаленные клыки нюхача в темном коридоре дрохайтского трактира, лед в стиснутых кулаках Казура, который-то уж точно мог стать настоящим другом для Тиса, и, наконец, испуганные глаза Гаоты, которая все-таки что-то рассмотрела в нем после долгой прогулки по лестницам Приюта Окаянных. Неужели он дома? Или это лишь передышка? Удастся ли ему начать все заново? Удастся ли выполнить просьбу матери? И смогут ли его чему-нибудь научить в этой крепости? И что же он будет делать с болью, которая с каждой секундой все тяжелее и тяжелее давит ему на плечи?

– Я из Арана, – проговорил Джор. – Это на двести лиг севернее Нечи. Жуткие места. Черная гряда. В Нечи пополам мисканов и ардов, а у нас больше ардов. Я из ардов. Наверное. Так говорят. Я не знаю, кто я.

Проговорил и замер, словно ждал ответа от Тиса. Помолчал немного и добавил: