Достояние павших

– Нет, – прошептал Джор. – Я ее чувствую. Но не как боль. А как… пар. Как туман. Куда ты пропал? Мне на миг показалось, что ты там же… Где и этот… Ты тоже мертвый?

– Живой пока, – нырнул в свежую рубаху Тис.

– Ты видел кого-то? – сложил брови домиком Джок.

– Молодого воина со шрамом на правой скуле, в старинном котто, в разбитом доспехе с изображением вазы на груди? – спросил Тис.

– Ты увидел? – замер Джор. – Ты его увидел?

– Увидел, – кивнул Тис. – Просто… Просто мне нужно усилие, чтобы увидеть, а ты можешь видеть всегда. У тебя дар. Видеть на шаг в сторону, оставаясь на месте, мало кому дано.

– Будь он проклят, этот дар, – схватился за голову Джор. – Как мне его не видеть? Как? Я же не просто его вижу… Я впитываю ужас, который исходит от него! Он копится во мне, копится, копится!

– Он же никуда не денется, – прошептал Тис. – Если ты его не будешь видеть, он никуда не денется.

– Пусть, – выдохнул, всхлипнув, Джор. – Пусть. Я хоть высплюсь.

– Я, может быть, помогу тебе, – задумался Тис. – Это странно, что тени не уходят, а остаются. Мама говорила, что так не должно быть. Несколько дней, не более того, но не сотни или тысячи лет. Я помогу, но не сразу. Мне нужно разобраться. А пока есть у меня одна вещица.

Он подумал немного, сунул руку за пазуху и вытащил браслет смотрителя. Приложил его к щеке, ощутил холод кости, а потом бросил Джору.

– Надень на запястье, но не показывай никому. Прячь его под одеждой. Это на время. Не моя вещица. Хозяин придет за ней. Понимаешь?

– Не вижу… – прошептал Джор, натянув браслет на руку. – Ничего не вижу. Нет, тебя вижу, его не вижу. И не слышу этих голосов.

– Меня слышишь? – спросил Тис.

– Слышу! – чуть не заорал Джор, закрывая лицо руками, потому что слезы побежали по его щекам. – Но только тебя!

– А что же тогда не выходите? – раздался за дверью голос Юайса. – Пора, друзья мои, на ужин. Пора.

– Я тоже помогу тебе, – прошептал, глупо улыбаясь, Джор. – С твоей болью. Я умею. Я помогал батракам, когда их пороли в доме моего отчима на конюшне. Это трудно, но можно. Вот увидишь!

Первый месяц в крепости пролетел так быстро, что Тис и опомнится не успел, как в одном из их окон, за которым словно оживший Джор устроил кормушку, показалась голубоватая с красными кругами вокруг глаз птичка. Она поклевала крошки, затем вспорхнула на жердочку и засвистела, зачирикала так, что песня ее донеслась через двойное стекло.

– Теночка, – счастливо прошептал Джор. – Первая примета весны. Еще недели две и начнет теплеть. Уж поверь мне, в моих родных предгорьях так и было.

Джор хотел еще что-то сказать, но, верно, воспоминания о его родных предгорьев были не только приятными, поэтому он осекся, пожал плечами и полез шелестеть свитком с записями наставлений, потому как многое упустил за первые полгода в Приюте. Тис лежал на своей кровати, раскинув в стороны руки. Последний месяц, наверное, был лучшим в его жизни. Во всяком случае, после Бейнской заветри. Нет, боль никуда не делась, но она клубилась чуть поодаль. «Что ты делаешь с ней? – спросил уже на второй день у Джора Тис. – Отгоняешь?» «Не, – замотал головой Джор. – Я как будто пью ее. И она гаснет во мне. Но я не могу ее выпить всю, поэтому часть ее все-таки донимает тебя». «Это терпимая часть, – ответил ему Тис. – Очень терпимая. Но, боюсь, что мы теперь с тобой неразлучны». «Разве это плохо, Тис? – спросил тогда его Джор. – Разве это плохо? Ты не бойся, мне не трудно. Она высыхает потом». «Высыхает?» – не понял Тис. «Ага», – рассмеялся Джор. Точно так же, как и теперь, разглядывая птицу в кормушке.

– Дед, у которого я жил в лесу, показывал их мне, – заметил Тис. – Когда живешь под кронами, примета на примете. Но настоящая весна случится, когда сок в деревьях стронется. Смотри на стволы, если снег проваливается вокруг них, и деревья словно в ямках стоят – тогда да. Точно весна.

– Как ты все успеваешь? – удивился Джор. – Ну ладно я, догонять приходится, потому что до тебя я и учиться толком не мог. А тебя вообще не было, и ты как будто все знаешь? Ну, понятно, что руку не рвешь, а как тебя не спроси – всегда ответ есть.

– Не всегда точный, – улыбнулся Тис.

– Ну, это не только у тебя, – махнул рукой Джор. – Мне вот еще что интересно, почему ты границу ставишь?

– Границу? – не понял Тис.

– Ну, никогда не говоришь всего, что знаешь, – объяснил Джор. – Отвечаешь точно. Никогда не пытаешься угадать. Никогда не говоришь лишнего. Да и в среднем зале, или в фехтовальном – фехтуешь лучше всех, но только так, как тебя учит Пайсина, Юайс, Крайса, Домхан, но не больше. А ведь видно, что умеешь больше. Но ходишь, как по-писанному.

– Разве я один такой? – спросил Тис.

– Нет, – пожал плечами Джор. – Олк такой же. Ну… еще, может, Йока. Хотя она еще ребенок. Точнее, боится, что ее сочтут ребенком. Поэтому играет во взрослую. Да еще Гаота… Но она другое. Она как будто свою песню поет, но про себя. Неслышно.