Достояние павших

Проводив взглядом Байрела и Сничту, которые в сопровождении Типура и Лэна отправились к лестнице, Дойтен заодно и осмотрелся. Только теперь он понял, что зал наполнился вооруженными людьми. Скорее всего это были воины, с которыми Байрел ходил к угольному поселку, а потом рыскал по городу, разыскивая брата. Ничем они не напоминали разношерстных вояк, встретивших храмовых старателей всего лишь пару дней назад у ворот Дрохайта. Понятно, что самопризванные воины не могли похвастаться одинаковыми доспехами, но они были схожи по стати и оружию, висевшему на их поясах. Воины поднимали столы и скамьи и относили их к краям зала, ставя друг на друга, освобождая пространство и делая огромное полупогруженное во тьму помещение как будто еще большим, и Райди ходил между ними, управляя почти беззвучной работой, тоже не произнося ни слова. Шарканье шагов гасло под высоким потолком, смешиваясь с едва различимым звяканьем ножей из кухни. Прошла минута, другая и обеденный зал опустел. Только стол, на котором вот только что лежал Тусус, остался посредине этой пустоты, да как будто сами собой появились несколько жаровен на высоких ногах, пригодных, как понял Дойтен, для того, чтобы осветить зал, но углей, а значит и пламени, в них еще не было. Дверь в кухню плотно прикрылась, и в зале воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь едва различимым металлическим щелканьем. Дойтен обернулся и обнаружил в полумраке над стойкой помутневшие от времени часы с тяжелыми гирями. Никогда бы он их не разглядел, не услышав ход. Под часами замерли как будто окаменевшие Клокс и Мадр, и рядом с ними застыли Дора, Мичан и Драхт. Нахохлились, словно мелкие птахи, чуть подрагивающие на холодном ветру.

– Неужели скоро полдень? – пригляделся к темному циферблату Дойтен. – Вроде только что было утро? Куда время подевалось? И откуда здесь часы? Это ж дорогое баловство. Да еще и закопченные…

– Подарок предыдущего Аты еще предыдущему бургомистру, – пробормотал Клокс. – И время никуда не девалось. Или, точнее сказать, девается непрерывно.

– Не, – робко поднял глаза, но уверенно замотал головой Драхт. – Тянется. Особенно если ждешь чего-нибудь. Ждешь, ждешь, а оно все никак. Вот когда смена начинается…

– Подожди, парень, – вздохнул Клокс. – Однажды оно полетит так быстро, что за ним не угнаться, и вот тогда ты поймешь, что твоя служба в трактире была самой счастливой службой в твоей жизни…

– Почему? – надул губы Драхт.

– Потому что у тебя пока еще всё впереди, а не позади, – проворчал Клокс.

– Что с тобой было? – посмотрел на поникшего Мадра Дойтен. – Что с тобой было на площади?

Мадр поднял глаза на Дойтена и покачал головой.

– Не теперь, – мрачно обронил Клокс. – Дай прийти в себя.

– Что? Отменяется сегодняшний пир? – подмигнул Дойтен Доре. – Для чего это все? Стол? Жаровни? Для поминовения Дилба?

– Не знаю, – отвернулась Дора. – Обычаи всюду разные.

– Будет схватка, – покосился на Дору Драхт, ощупывая что-то спрятанное за собственным поясом. – После схватки – пир. Его нельзя отменить. Слышите, на кухне идет готовка? Просто пир будет… другим. Поминальным.

– Вот вам и путина, – чуть слышно пробормотал Клокс, в который раз посмотрев на лестницу, по которой ушла Сничта. – Был Дилб и нет Дилба. Принесут тело, положат на стол, и мы будем смотреть на него и думать, вот он – мертвый Дилб. А он, на самом деле, уже стоит у престола всевышнего с отчетом о прожитой жизни… Жаровни зачем?

– Схватка, – повторил Драхт. – Не в темноте же. Или бросят стружку, или поставят лампы, или загустевшее масло нальют.

– Чья схватка? – не понял Дойтен. – Игры что ли какие?

– Хозяина со старшиной рыбаков, – скорчил гримасу Драхт. – За Дилба. Байрел уже вызвал Фуара.

– Когда? – удивился Клокс.

– У входа в трактир, – пискнул Мичан. – Я сам видел. Фуар как раз вернулся от ворот, когда к трактиру подносили тело Дилба. Оно пока на улице, нужно чтобы… промерзло. Хозяин выдернул из тела нож и отдал его Фуару, подавая его рукоятью от себя. И Фуар его принял.

– Что-то я не понял, – замотал головой Дойтен. – Не так быстро! Получается, что Дилб был убит ножом? Тело нашли в доме Фуара? А разве никакого разбирательства не будет? А если Фуар не убивал Дилба? Мало ли откуда взялось тело? Может, Фуар и не ночевал дома? Мадр? Ты что молчишь? Ты защитник или кто?

– Кажется – «или кто», – пробормотал Мадр.

– Нож был его, – прошептал Мичан. – Фуара! Этот нож все знают в Дрохайте. У него рукоять из моржового клыка. Он всегда за него хватался. Чуть-что… Говорят, что его Фуар получил в юности за победу в боях на ножах. Или спас кого-то. Или еще что. В городе никого нет сильнее в этом ремесле. Но даже если бы не он убил Дилба, он мог не принимать нож и потребовать разбирательства. Но он взял его. Выходит…

– Ничего пока не выходит, – раздраженно повысил голос Клокс. – Даже если этот дикий обычай еще применяется здесь, заменой суду он служить не может. И в любом случае Фуар имеет право вернуться и отказаться от схватки.

– Нет, – скорчил гримасу Драхт. – Фуар не откажется. Даже если он и не убивал Дилба.