Достойнейший

И царевна-лягушка вышла в прихожую. Потом из приоткрытой двери показалась тонкая девичья рука, изящный пальчик поманил Корягина. Тот беспомощно глянул в телевизор; Сидоров пересчитывал очередные случайно выигранные фишки, и плевать хотел на Достойнейшего.

* * *

Понесло и закружило. Потолок стал небом, на небе вспыхнула сотня разноцветных солнц и небосвод запузырился. Поплыли радуги, покатились булыжники грома. Стены выросли горами, поросшими железным лесом и колючей проволокой. Пол унёсся вдаль серой шоссейной лентой, и где-то у горизонта закрутился гигантской змеёй Мёбиуса. А через миг стало не понять, где пол, а где потолок, где верх, а где низ. Всё свернулось в пёстрый жгут, пространство и время разлетелись на сверкающие ошмётки. Затошнило, закачало, повалило.

«Как по писаному, — запаниковал Корягин. — Зрительные, обонятельные и слуховые галлюцинации. Искажение перспективы, головокружение, нарушение равновесия, потеря пространственной и иной ориентации, другие сбои в работе вестибулярного аппарата. Сейчас начнётся ускоренное отрастание ногтей, волос и хвоста. А следом — синдром непродолжительной смерти».

Корягин закричал и рванулся к двери в спасительную, понятную и реальную комнату, но та гигантскими скачками унеслась за пляшущий тарантеллу горизонт.

— Хватит! — взмолился Корягин. — Убери! Пусть всё станет нормальным.

— Прекрати истерить! — жёстко сказала Красотка. — Ты совершаешь типичную ошибку предразумного: думаешь, что условия, случайно возникшие в каком-то захолустном уголке Галактики, являются нормой для всего мироздания. А делаешь столь странный вывод лишь на основании того, что сумел приспособиться к тем нелепым условиям. Нет, вот она, норма! Смотри, предразумный, и привыкай.

— Помоги!

— Опять ошибка! С чего ты взял, что если я помогала раньше, буду помогать и впредь? Впрочем, тебе простительно; предразумные не могут разглядеть суть за частностями. Но давай расставим точки над и! Я хотела найти Достойнейшего представителя человеческой расы — ты нашёлся. Я хотела создать условия для отдыха перед тем, как Достойнейший выполнит предназначение. Он отказался, его право! Я должна была адаптировать Достойнейшего к существованию в Галактике. Вот он, стоит с зажмуренными от страха глазами, живой и невредимый, там, где его соплеменники не протянут и секунды. Осталось последнее — вручить Достойнейшему повестку в Галактический суд…

* * *

— ?????? — от неожиданности Корягин не сообразил, как сформулировать возникший у него вопрос.

— Причём тут ты? — ответила Красотка. — Кому ты вообще интересен? Ещё одна типичная ошибка предразумных — думают, что представляют ценность для Вселенной. Нет, ты, как Достойнейший, будешь присутствовать при вынесении приговора человечеству.

— ?!?!?!.

— Что значит: «кто дал вам право судить человечество?» Поступили иски, мы обязаны реагировать.

— !!!!!!.

— Как это, ты ни при чём? В игре участвовал добровольно? Приз взял? Отказываться от него не желаешь? Кого волнует, что поленился прочитать написанное мелкими буквами? Ах, не давали прочитать? Значит, надо было слушать, что говорилось между строк…

— …….

— Знаешь, дорогуша, это вообще по-свински. Прославился на всю Галактику, а теперь переводишь стрелки на каких-то президентов! Причём здесь президенты? Найди среди них такого, кто честно сказал бы: «я представляю интересы всего своего народа»? А тут речь о человечестве! Только Достойнейший, только ты… Довольно болтовни: вот повестка, там Галактический суд. Иди! А я свою работу сделала. Я под корягу, икру метать. Или знаешь что? Хоть ты и мешок с протоплазмой, а чем-то приглянулся. Побуду с тобой ещё немного. В частном порядке. Любопытно мне, чем дело кончится.

* * *

Их было трое. Один, толстый и хлюпающий многочисленными порами, состоял из пестрых желейных шаров. Второй, прозрачный, ребристый и сделанный из несимметричных кристаллов, позвякивал хрустальными подвесками. А третий и вовсе находился в другом месте, но Корягин точно знал, что он здесь.

Радужный искрящийся туман со свистом всосался в пол, отгрохотали громы, тамтамы и залпы фейерверков, оттрубили фанфары, сиротливо дзенькнули припозднившиеся тарелки. Одинокий луч высветил такого же одинокого Корягина.

Вокруг него амфитеатром возвышались зрительские места. Когда Корягин увидел восседающих, возлегающих, растёкшихся по сиденьям и примостившихся другими причудливыми способами зрителей, ноги его сами собою подкосились. На пятую точку Корягин не шлёпнулся по одной простой причине: под задом у него возникло обтянутое чем-то похожим на шелушащуюся змеиную шкуру кресло.

— Потёк, как ложногениальная амёба из Чёрных Миров, — зашептало кресло голосом Красотки. — Глядя на тебя, что подумают о людях? Не бойся, я с тобой. Это я для маскировки надела аватар стульчатого аллигатора.

— Спасибо, — благодарно выдохнул Корягин и немного успокоился.

Одиноко квакнул саксофон, чпонькнула хлопушка, зазмеился серпантин, и голос Того, Кто Не Здесь растёкся над амфитеатром: