Дотянуться до звёзд

   «Если учесть, что Сергей Алексеевич начинал создание ЭВМ в период, когда основными логическими элементами были ламповый вентиль и триггер, отказывавшие через каждые 100–1000 часов работы, а первые ЭВМ содержали более 1000 таких элементов, то отладка первого образца ЭВМ всегда велась на фоне непрерывных сбоев и ежечасных отказов. Фактически шло сражение за то, кто победит — отладчик, который должен был на фоне сбоев и отказов устранить все дефекты проекта, или ненадёжные элементы. В том случае, если частота возникновения неисправностей превышала скорость их устранения, разработка не могла увидеть свет и считалась неработоспособной. <...>

   На этапе развития полупроводниковой элементной базы в процессе отладки машины практически ничего не изменилось, так как, несмотря на то, что надёжность полупроводников возросла более, чем на два порядка, во столько же раз, а может быть и более, увеличилась логическая сложность комплексов ЭВМ, т. е. число логических элементов в машине».

   (цитируется по статье Ю.В. Ревич «Информационные технологии и противоракетная оборона» http://it-history.ru/images/2/23/06_systemaA.pdf)

   Это противоречие было устранено лишь с появлением твердотельных интегральных схем, где надёжность целого кристалла, включавшего сотни и тысячи транзисторов, стала практически равной надежности отдельного транзистора.

   В Зеленоградском НПО «Научный центр» к концу 1960 г осилили производство технологического оборудования, обеспечивавшего техпроцесс 10 мкм (АИ, см. гл. 05-24), что позволило размещать на одном малом кристалле порядка 1024 элементов для микросхем с нерегулярной структурой, вроде процессоров, и до 4096 элементов для микросхем с повторяющейся структурой (памяти).

   Возможность выплавлять кремниевые заготовки диаметром до 162 мм, которые можно было резать на большие кристаллы, позволила НИИ-35 и НИИ-160, получившим новое оборудование, перевести на однокристальную основу и процессор 4004, и более мощный 8-битный 6502. Это сразу позволило удешевить производство, хотя 6502 получился более крупным, чем в «той» истории, его пластиковый корпус был размером примерно 50х20 мм.

   (в реале при изготовлении по 8-мкм техпроцессу процессор 6502 имел размеры 41х17 мм, из них электронными элементами было занято только 21 кв. мм. т. е. прямоугольник 3.9 x 4.3 мм, остальная площадь использовалась под контактные площадки.)

   Микросхема процессора 6502 после уже ставших привычными крошечных прямоугольничков 3х4 мм, использовавшихся в микросборках 4004 и электронных часах, выглядела гигантской. К первому экспериментальному экземпляру процессора молодые инженеры-приколисты из зеленоградского НПО «Научный центр» спаяли аккуратную проволочную оправку, припаяли к ней две маленькие проволочные рукоятки, чтобы можно было ухватиться двумя пальцами, написали на полоске красного кумача лозунг: «Советские микросхемы – самые большие микросхемы в мире!», и внесли процессор в кабинет Староса целой делегацией. Впереди шёл барабанщик, в пионерском галстуке и пилотке, следом – два инженера с лозунгом, а уже за ними ещё двое, с выкриками: «Заноси, заноси!», «Руки, осторожнее!», «На ногу не урони!» «Сама пойдёт!» – внесли за ручки собственно процессор, и, молодецки ухнув, поставили его на стол технического директора.

   Старос, оценив юмор ситуации, заулыбался и поинтересовался, глядя на оправку с ручками:

   – А это что?

   – Так это... ручки, Филипп Георгиевич! Для удобства переноски!

   В этот момент Старос не выдержал и заржал уже в голос.

   Но определяющим моментом были не размеры процессора, а его цена. Процессор получился простым, а следовательно – и дешёвым.

   (В реальной истории процессор 6502, появившийся в 1975 г, стоил в рознице $25, тогда как процессоры ближайших конкурентов – 6800 и Intel 8080 стоили в розничной продаже $179, и лишь после появления 6502 цену пришлось снизить до $79)