Дракон-убийца

– Весь дом в огнях, словно Таймс-Сквер. Но смеха ниоткуда не слышно. Вечеринка, видать, не из веселых.

Инспектор ухмыльнулся.

– Во всяком случае, тебе хватило мозгов, чтобы вернуться.

Но события их не миновали. В субботу, в самом начале первого (инспектор как раз собирался вздремнуть), к ним постучали. Эллери открыл дверь и увидел перед собой высокую ширококостную блондинку с пустым лицом фотонатурщицы.

– Я – миссис Бенедикт Вторая, – проговорила она тягучим голосом человека из южных штатов.

– Я так и понял. Вы – Одри Уэстон, – сказал Эллери.

– Это мой псевдоним. Я могу войти?

Эллери бросил взгляд на отца и отступил в сторону. Инспектор сделал шаг вперед.

– Ричард Квин, – представился он.

Он питал слабость к хорошеньким девушкам, а эта несомненно была хорошенькой, по крайней мере гораздо более симпатичной, чем многие другие. Личико у нее было просто кукольное.

– Инспектор Квин, не так ли? Джонни объяснял, что вы оба живете в домике для гостей. Представляете, грозил расправиться с нами, если мы будем вас тревожить. А вот я все равно пришла. – Она обратила свои серые, почти бесцветные глаза на Эллери. – Может, предложите мне что-нибудь выпить, дорогуша?

Когда она говорила, голова ее и руки находились в постоянном движении.

Эллери налил ей виски и придвинул стул. Она тут же уселась, откинувшись на спинку и скрестив длинные ноги. Все у нее было длинным: и ногти, и пальцы, и даже тлеющая между ними сигарета. Девушка была в свободной шелковой блузке и кожаной юбке. С плеча свисала кожаная куртка.

– Вы не удивлены, что я нарушила запрет Джонни? – спросила она.

– Во-первых, хотелось бы узнать о цели вашего визита, мисс Уэстон, – улыбнулся Эллери. – А во-вторых, сообщить вам, что мы с отцом приняли приглашение Бенедикта, дабы найти здесь покой и уединение. Но у вас, похоже, какие-то проблемы?

– Если так… – начал инспектор.

– Исчезло мое вечернее платье, – перебила его Одри Уэстон.

– Исчезло? – удивился инспектор. – Платье?

– Какая чепуха! – отрезал Эллери. – Просто кто-нибудь переложил его в другое место.

– А я говорю, оно пропало!

– Украдено, что ли?

– Значит, вы заинтересовались, дорогуша?

– Как вам оказать… но поскольку вы уже здесь…

– Платье стоило бешенных денег. Представляете – парижская модель? Черный шелк, вырез на спине и декольте. Оно мне необходимо, черт возьми! Разумеется, его стащили. Такие платья не суют куда попало… По крайней мере – я.

Эти слова сопровождались такой бурной жестикуляцией, что Эллери на ее месте почувствовал бы себя утомленным.

– А может, все просто объяснится, мисс Уэстон? Когда вы видели платье в последний раз?

– Я надевала его вчера вечером. Джонни любит соблюдать формальности, если в обществе собираются женщины…

«Значит, она намерена что-то у Джонни выманить, – подумал Квин-младший. – Или же все трое намерены…» Впрочем, он тут же отбросил эти мысли. Зачем думать о подобных вещах, словно тебя уже втянули в какое-то дело? Да и стоит ли ерунду называть таким словом?

– Перед сном я повесила его в шифоньер. Сегодня утром оно было на месте. Но когда я хотела переодеться к ленчу, платья в шкафу не оказалось. Я всю комнату перерыла. Ничего.

Кто еще живет в особняке?

– Эл Марш, конечно, Джонни, две другие бывшие жены, горничная и дворецкий. Последние, правда, уходили ночевать к себе домой. Но утром вернулись, и я спросила их о платье. Они на меня так посмотрели, словно я потеряла рассудок.

– А у других вы интересовались?

– Вы что, меня совсем за дуру принимаете? Какой в этом толк? Вор наверняка станет отрицать, а остальные… О, какая гадость! Скажите, вы не могли бы помочь мне, не привлекая ничьего внимания? Я бы сама обыскала комнаты Марсии и Элис, если бы не боялась, что меня застанут на месте преступления. И потом, не хочется, чтобы Джонни волновался. Я имею в виду, если он решит… Ну, да вы понимаете, о чем я толкую, мистер Квин.

Дабы не накалять атмосферу, Эллери ответил, что все прекрасно понимает, хотя на самом деле даже не догадывался, о чем идет речь. Инспектор смотрел на сына, как психиатр на своего пациента.

– А больше у вас ничего не похитили?

– Нет. Только платье.

– Мне кажется, – произнес инспектор, – что его по каким-то соображениям одолжили, либо мисс Кемп, либо мисс Тирни, и если спросить у них…

– Вот и выходит, что вы ничего не смыслите во французских моделях, – протянула гостья. – Они же словно картины Рембрандта. Их нельзя надеть, не выдав себя. Так зачем же им понадобилось мое платье? Нет, эта история для меня сплошная загадка.

– А горничная? – спросил Эллери.

– Да в ней всего-то от горшка два вершка и вес не меньше двухсот фунтов.

– Я подумаю, чем вам помочь, мисс Уэстон.

На прощанье она произвела несколько соблазнительных телодвижений, еще раз пять сказала «дорогуша» и удалилась, оставив после себя запах парижских духов. Не успела захлопнуться за ней дверь, как инспектор фыркнул.

– Только не вздумай, Эллери, действительно искать это идиотское платье. Ты же испортишь отдых и себе, и мне.

– Но я обещал…

– Значит, обещания не сдержишь, – буркнул инспектор и, устроившись поудобнее, принялся читать местную газету.