Дракон-убийца

– Трудно сказать. Понимаешь, Джонни с его мягким сердцем постоянно мучился угрызениями совести оттого, что наследовал такое огромное состояние.

– Слушай, Эл, а не планировал ли он очередную пятимиллионную сделку? Ведь хотелось же ему сделать Лауру своей четвертой женой.

– Ну, если ориентироваться на его собственные слова, то он действительно собирался жениться в четвертый раз, – сухо ответил Марш. – И уж, наверное, нашел бы применение следующим пяти миллионам. А выводы изволь делать сам…

– Так ты считаешь, что все разговоры о Лауре и об истинной любви были в конечном итоге самообманом?

Марш снова пожал плечами.

– Мне и самому хотелось знать. Возможно, он и вправду верил, что наконец-то влюбился по-настоящему, ведь, несмотря на свою полную впечатлений жизнь, Джонни все-таки поздно повзрослел… Что, Эстебан?

– Луи говорит, что вам и гостю пора идти, – взволнованно сказал Эстебан. – И что, если вы немедленно не появитесь, он покинет этот дом навсегда!

– О, боже ты мой! – Марш вскочил на ноги. – Эллери, живо, живо!

Ужин Луи оправдал их спешку. Он начался с русской икры и «Столичной» водки, которые сменил суп «Перит Маршит» с «Мальмсейской» мадерой 1868 года. На второе Луи подал щуку под мантуанским соусом и бутылку «Монтре» 3866 года. Но в качестве своего коронного блюда он преподнес телячьи котлеты, украшенные грибами, выращенными во французских теплицах. Телятину, как оказалось, тоже прислали из Франции на самолете. По мнению Луи, объяснил Марш, мясо в Соединенных Штатах никуда не годится.

– Вот это мой повар и называет легким ужином, – произнес Марш с удовлетворением, – как говорится, сделанным на скорую руку.

– Да здравствует Франция! – только и мог прошептать Эллери.

– Это же вопрос профессиональной чести. – Начальник полиции Нейби откинулся в своем вращающемся кресле и сунул в рот сигару. – Закуривай.

– На этой неделе я решил не курить, – покачал: головой Квин-младший. – А в чем, собственно, проблема?

– Я еще никогда не занимался таким громким делом и здорово боюсь, что не справлюсь с ним.

– Понятно.

– Ничего тебе не понятно, Эллери. Ты же всегда был счастливчиком. А чего ждать от рядового полицейского из провинции, на которого вдруг свалилось такое? Я в ужасно трудном положении. Думаю и думаю постоянно.

– О чем же, например?

– Понимаешь, мы исходили из предположения, что причину преступления следует искать в завещании мистера Бенедикта, главным образом в тех пунктах, которые связаны с его бывшими женами.

– Ну, и дальше?

– А может, причина вовсе не в них?

– Анс, – строгим тоном заметил Эллери, – я крайне отрицательно отношусь к загадочным намекам, если, конечно, они не исходят от меня самого.

Я хотел сказать… Короче говоря, давай представим, что мотив не имеет ничего общего с завещанием.

– Хорошо, а вывод какой?

– Понятия не имею.

– Спасибо и на том, шеф Нейби. Ты делаешь успехи.

– Не шути, Эллери. Ведь тогда мы смогли бы кое-что выяснить.

– Разумеется, но что именно?

– Ты ничего не откопал в Нью-Йорке? Какой-нибудь странности?

– Да в общем-то нет. В прошлом Джонни не нашлось ни одного человека, который бы имел основания для его убийства. Может, твоим людям удалось наткнуться хоть на какие-то следы?

– Нет. У нас по-прежнему два варианта: либо преступление совершил один из гостей, либо кто-то абсолютно посторонний. Дальше, Эллери.

– Что дальше? Я же сказал: мы тоже ничего не обнаружили. Сперва мы принялись разрабатывать версию о связи нашей истории с контрактом Марсии Кемп в Лас-Вегасе. Порой тамошние парни нападают на свою жертву, не считаясь ни с чем. Хотя Тренд сейчас, кажется, начинает завязывать. Но эти фантазии ни к чему не привели. Не всплыло ни одного намека на то, чтобы Бенедикт во время азартных игр мошенничал. Никаких связей с подозрительными организациями, или, как их сейчас называют, с мафией, мы тоже не нащупали. Впрочем, на профессиональное убийство не смахивает. Профессионалы убивают своим оружием, не полагаясь на то, что в нужную минуту под руку им попадется статуэтка определенной тяжести.

– Тогда преступником мог оказаться любой человек, затаивший на мистера Бенедикта какую-то обиду.

– Но я только сейчас говорил, что ничего подобного мы не раскопали.

– Это вовсе не исключает возможности существования такой личности.

Эллери пожал плечами.

– Для схожих ситуаций у меня всегда есть подходящий вариант наготове: человек ниоткуда, плод моей фантазии. Но мы же отлично знаем, что большинство убийств совершаются не какими-то призрачными существами, а людьми, тесно связанными со своими жертвами – явно или скрыто от посторонних глаз. И проблема заключается в том, чтобы обнаружить такого человека. До сих пор мы пытаемся нащупать именно тайные связи, но пока безуспешно. Будем надеяться, что рано или поздно счастье нам все же улыбнется.

– Остаются три женщины и завещание, – пробурчал Нейби, появляясь из клубов табачного дыма.

– Похоже, тебя такой оборот не радует.

– Чему же тут радоваться? Ты только не смейся, Эллери, но, по-моему, это чересчур просто.

– А я не смеюсь.

– Слушай, ты уверен, что ничего от меня не скрываешь?