Драконье лето

– Через несколько недель драконы соберутся на Серых холмах. Мне рассказывали, что они встречаются там каждый год, с тех пор, как оказалась под водой их столица. Но это собрание будет особенным. Мы видели нападение на Херру, атаку де Вельера, а теперь магам отказывают во въезде в восточные земли. Если это не знаки грядущей войны, то что?

– Знаки грядущего мира? – Я опустился на пришпиленный плащ. – Я не думаю, что… Эйлин?

На миг крыша замка исчезла. Я сидел на берегу моря и смотрел на женскую фигуру: бронзоволикую, залитую солнцем… заснувшую на песке. Ветер шевельнул золотые волосы, и в отдалении, за морями и звездами, раздался крик младенца. На смутно близкое лицо наплыла тень цвета старой меди, и я понял, что женщина мертва, отчаянно и безнадежно. А я сам…

Я моргнул, и видение исчезло. Это еще что за краткий миг всеведения?

– …Поэтому мы потеряем не так уж много. Право, за эти дни мы особенно и не продвинулись, если не считать ваши личные успехи – потрясающие, надо признать. Но потоки? На полградуса в неделю? А результатом не заморозить и стакан воды.

– Эйлин, – медленно произнес я, пытаясь вспомнить, о чем мы только что говорили. – А если использовать вашу зеркальную плоскость?

– Она работает только на огонь, – Эйлин покачала головой. – Тут как с драмами для бродячей труппы: написал одну пьесу про любовь и кровь – напишешь десять. Но так, чтобы тебя вспоминали через сотню лет? Извини, любезный, работай без зеркал.

– Иными словами…

– Вам нужно чувствовать огонь через руки, Квентин. И вам, и мне.

Я молчал. Голова все еще кружилась от недавнего видения. Эйлин глядела мимо меня, задумчиво переплетая пальцы. Она-то ничего не заметила… или заметила, но предпочла не говорить? Зеркало: все отражает, но никогда не добавит ни слова.

– Это глупо, – отчаянно произнес я. – За какой мир мы будем сражаться? За тот, что уйдет под воду в разы быстрее?

По черепице прошелестели шаги, и Эйлин уселась рядом, перебросив косы через плечо. Ветер утих. От наших рук шло тепло, я все еще чувствовал отблеск незнакомого солнца на лице, но по ногам растекался каменный холод.

«Мертва, отчаянно и безнадежно. А я сам…»

«…Умираю».

Что это было? А раньше, в карете с Мареком и де Вергом? А сон о Сорлинн?

Что со мной происходит?

– Квентин, – Эйлин заговорила, и я сжал зубы, заставляя себя слушать каждое слово, – то, что я рассказала вам, знают еще пятеро. Шестеро, если считать Лин – с ней вы поделитесь. Не вы, так Марек. Мы не вовлекаем всех и каждого: произнеси я такое, Дален схватился бы за голову. Мы просто-напросто паникуем, словно школяры, и делаем все, чтобы защитить своих. Хоть мага-строителя в отдаленной деревеньке, хоть студента в Галавере. Я не делаю это по велению души: мы не связаны родом и клятвой, как драконы. Но это то, что должно. Что правильно. Вы меня понимаете?

– Понимаю, – выдавил я.

В профиль она безумно походила на незнакомку из белого мрамора, мимо которой я проходил каждое утро. А на ту, в видении? Нет, у Эйлин темные волосы. У Лин светлые, но женщина на песке намного старше. Мама? Кто?

– Да что с вами? – Эйлин нахмурилась, взяла меня за подбородок. – Извините меня за этот личный жест, но… нет, зрачки в порядке. Я покажу вам основы, и закончим на сегодня. Вам лучше отлежаться перед праздником. Я, должно быть, и так вам его испортила.

– Не вы, – я покачал головой. – Скажите, что еще произошло? Я же вижу, случилось что-то большее, чем простой запрет на въезд.

– Позже, – решительно сказала она, вставая. – Дадим Далену подумать. Теперь сосредоточьтесь: начинается невозможное. Зеркальные плоскости…

Я чувствовал себя хрустальным шаром на тонких нитях. Нити – мое внимание – то и дело рвались, и под удивленным взглядом Эйлин я удерживал хрусталь – желание уйти, закрыться одному, подумать – в воздухе усилием мысли, обливаясь потом, неловко переставляя руки.

Неделя, две, восемь, а Драконлор все так же далеко. Я знаю о планах магов больше, чем кто бы то ни было вне Галавера, но чем мне это поможет? Анри де Верг – что он откопал в архивах, чего не знаю я? Может быть, книга Корлина давно уже в его руках, а мы с Эйлин изучаем отрывок? И щедрое, отчаянное предложение Лин запоздало?

Под конец Эйлин вручила мне свиток и чуть ли не пинком выставила с крыши. Уходя, я наткнулся на отсутствующий взгляд и впервые подумал, что не только я удерживал хрустальный шар все эти часы.

Закрыв за собой дверь, я упал в кровать. Выспаться, раз в жизни выспаться! Пусть школяры гуляют по городу, наплевав на ветер и оледенелые пальцы, но прожженные маги, даже если они драконы, знают: настоящее веселье начинается с темнотой. Сладкий пряник драконьего лета: теплые, до рубашек без рукавов, вечера и ранние сумерки, желтые, как блины-пятаки, опавшие листья липы и второе цветение каштанов. Мой первый праздник в большом городе. Даже странно, что я так спокоен: год назад дрожал бы от нетерпения.