Драконье лето

– Мечтаю!

Лин сверкнула глазами, поднимаясь, и я с запозданием вспомнил, на что она способна. А у меня на нее рука не поднимется. И я сам не знаю, что придавит пальцы: чувство вины? Боязнь повредить послание? Или то самое, туманное?

– Ты знаешь, что это Марек его искалечил? – спросила она. – Да нет, ты же говорил тогда, в Теми, что мэтр не назвал тебе имени… Изящно получается, правда? Марек, мэтр и я между двух огней. И ты. Может, мы с тобой следующие? Кто кому отрубит руки, Квентин?

– Так, – я шагнул к ней. – Все. Хватит. Ты хочешь выслушать правду – или будешь буйствовать?

– А ты мне ее скажешь? – Лин покачала головой, но села обратно. – Всю?

– Не знаю.

Я сел на колени, придавив краешек ее платья. Лин осторожно взяла меня за руку.

– Я боюсь, что ты изменишься, – прошептала она. – Я слышала такие вещи, от которых у кого-нибудь другого волосы бы встали дыбом. Но мне было все равно. А когда я узнала то единственное про мэтра, мне казалось, у меня кровь горлом пойдет.

– Ты меня знаешь, – так же тихо ответил я. Вспомнил Херру и болезненно поморщился, но не отнял руки. – Но мэтра надо предупредить. Начинается война. Марек поручился за тебя, но теперь все по-другому.

– Ой ли? Нам доверяют. А мы…

– Пойдем в библиотеку этой ночью. Знаю. Я расскажу, а ты не убирай руку, хорошо? Мне… нужно, – с усилием выговорил я, – знать, что ты на моей стороне. Если она вообще есть, эта сторона.

Ее пальцы скользнули по моим.

– Попробуем. Но учти, потом буду рассказывать я.

Я поймал ее улыбку и нырнул в омут.

– В тот год, когда ты родилась, Корлин дописал свою книгу, Драконлор. Все архивы Галавера по сравнению с ней – ничто. Достаточно одного-двух мастеров, да хватило бы и нас с мэтром… с Эриком, чтобы драконы вернулись в мир, как должно. Чтобы любой, в ком есть огонь, развернул способности до предела. И… может быть, чтобы высокая вода не добралась до Галавера. Но тогда шла война. Корлин не передал книгу магам, не пошел к драконам, а выбрал третье: спрятал ее. И твое тело знает где, Лин. Огненное имя было уловкой. Ты – послание, и на твоей спине выжжена тайна, за которую многие отдали бы правую ру…

Я прикусил язык. По вискам тек холодный пот. Лин сидела с непроницаемым выражением лица. Грустная девчонка в помятом платье… Почему нельзя взять Корлина за шкирку и переписать прошлое?

– Я иногда принимаю ванну, – задумчиво сказала Лин. – Я не видела следов.

– Их нет. Рисунок скрыт. Как ты думаешь, почему я хочу попасть в библиотеку?

– Ты настолько уверен…

– Не я. Эрик очень внимательно выслушал твою няню. У него есть опыт. Он провел годы в поисках с того дня, как потерял крыло.

– Крыло… – Лин с всхлипом втянула воздух. Тонкие пальцы сжались так, что я чуть не вскрикнул, но я не стал ее останавливать. – То есть я… вещь? Всего-навсего?

– Ты ключ. От прошлых и будущих эпох. От тысячелетий, которые только наступят. Корлин доверил книгу тебе. Свою… свою жизнь, понимаешь?

– Нет, – она медленно покачала головой. – Он оставил меня в трактире, как записку. Расти, девочка, мечтай о магии. Потом… покажешь спинку… коллегам…

Я сжал ее руку.

– Глупости. Ты сильнее этих мыслей.

– А записка отправилась в Галавер, – не слушая, продолжала она. – И ни мэтр, ни ты ее не остановили. Не сказали ни слова. Пусть тайна мэтра – только его, но моя, Квентин? Моя?

– Если бы у меня был выбор, ты бы вообще не узнала. Куда легче думать, что умирающий волшебник ошибся, чем принять… правду живых картинок, – я закусил губу. – А ты бы сказала? Сестре, ученице, подруге?

– Маги выступают за откровенность.

– Не этот маг.

– Но и не ты.

– Теперь ты все знаешь, – пожал плечами я. Удивленно посмотрел на ее руку в своей, потер лоб. – Мне уйти?

– Самое время, – хмыкнула Лин. – Нет уж, рассказывай теперь, зачем вам эта книга. Корлин ведь не отдал ее магам сразу. Что-то было не так.

– Исход войны был неясен…

– Или он им не доверял.

– Ни тем, ни другим, – кивнул я. – Но теперь книгу получат все. Я сам сделаю копии. Эрику будет легче, Эйлин увидит новые горизонты. Мои родители погибли на войне, понимаешь? Я не могу… не хочу, чтобы на следующей погибла ты. Эрик. Кто угодно.

Лин дернула уголком губ, но ее рука лежала спокойно, словно мои слова возвращали ей уют. Приободрившись, я продолжал:

– Когда тонким огнем овладеют все, каждый голос будет иметь ценность. Война не начнется, а если кто-то вроде Вельера захочет странного, его приведут в чувство свои же. Мы в ответе друг за друга, а что до магов и людей… Первый связал нас, в конце концов.

Лин с непонятным выражением посмотрела на меня.

– Так ты не знаешь, – сказала она. – Не только Первый.

– Ты о чем?

– Анри проводил какие-то исследования у себя в архиве. Происхождение, родственные связи…

– Знаю, – поторопил я. – Я даже говорил тебе, почему он это делал. Дальше.

Лин бездумно расправляла платье свободной рукой. В тонких прядях у лба и шеи играл звездный свет. Как хорошо тем, кому не нужно думать ни о чем, кроме сегодняшнего дня…

– Лин?