Драконий подарок

Возвращаться в гости к драконице мне не хотелось, я бы лучше маму с папой повидала, но для вида послушно опустила глазки: поговорить с Жаном можно и потом, в спальне.

Виконт.

Ужин прошел хорошо, Ролен много шутил и развлекал Марину и отца, а я сердился – мне не нравилось, что ее пушистые локоны превратили в тонкие золотистые косички, моей солнечной девочке не к лицу эта чопорность, она должна смеяться и распускать волосы по ветру.

Лорд Сиан выглядел значительно лучше; может быть, кузина сможет найти с ним свое счастье? Отец замечательно придумал. В нашем доме уже несколько лет жила дальняя родственница, которую я привык называть кузиной. Девушка она тихая и с неплохим приданым, но случилась с ней беда: жених погиб накануне свадьбы, а на траурной церемонии выяснилось, что он собирался покрыть долги за разгул и разврат приданым Иланы.

Разуверившаяся в мужчинах кузина возблагодарила богов за спасение от неудачного брака и попросилась под опеку моего отца, превратившись в настоящую затворницу. Но лорд Сиан и сам не беден, да и живет далеко отсюда, и возможно, у них двоих появится шанс на счастье.

Дракон

После ужина граф и Жан потянули меня в библиотеку: прадед графа увлекался путешествиями, а на старости лет собирал коллекцию карт разных народов. Лорд Сиан все еще был слаб и молчалив – ему очевидно женского внимания не досталось, а потому он откланялся и вернулся к себе.

Карты хранились в огромном сундуке: часть их была бережно свернута и упакована в холст или кожу, а часть – натянута на подрамники и планшеты.

Перебирали их до глубокой ночи, такого количества раритетов я даже у деда не видел! Самые старые карты были писаны на дереве, яркие краски на льняном масле и яичном желтке не утратили своей яркости, а линии – выразительности. Более поздние – на коже и бумаге – поражали орнаментами из невиданных зверей, птиц и растений, у меня руки просто чесались взять перо и тушь и скопировать все, что успею, на память.

Впрочем, граф за раритеты не держался, и в сундук нырял исключительно в поисках листов и свитков с драконьими рунами.

Таких обнаружилось немного: всего восемь штук. Одна карта представляла собой едва выделанную шкуру, с одной стороны которой топорщился пожелтевший от времени мех северного волка. Шкура, распяленная на корявых палках, потемнела, и разобрать рисунок было сложно, однако на первый взгляд это была карта северного побережья – того самого, где водились белые волки.

Отложив ее в сторону, я выбрал другой свиток: футляр из дорогой тисненой кожи, тонкий пергамент и многоцветый орнамент по краю указывали на работу, выполненную по заказу знатного лорда, а может быть, и самого дракона. На карте была изображена значительная часть материка, но восточная, а интересующие нас скалы были выполнены в виде неровной линии по краю листа.

Разочаровано вздохнув, Жан развернул еще один лист пергамента, обернутый в холст, – тут была необходимая нам западная часть, но скалы обозначались условно, а значки указывали лишь перевалы и трактиры.

Но самое важное открытие сделал граф: он перебирал карты, вставленные в рамы, и на обороте одной человеческой карты обнаружил другую, драконью.

Поднеся лист к свету, мы поняли, что нашли клад! Очевидно, человеческая карта, нарисованная на проклеенном редкой тканью листе, служила пособием юному дракончику, и на обороте он попытался нарисовать свою карту со своими обозначениями. И как раз во второй трети Западных скал стояла жирная точка с подписью: «Дедушкина пещера»!

Глава 22

Виконт

После ужина мы вернулись в библиотеку; тяжело было расставаться с Мариной даже на время, но я видел, что она устала, и сам проводил до дверей моей спальни. Слуги в доме не болтливы, да и Ролен может подправить им память.

Идя обратно в библиотеку, я повстречал кузину: она выглядела как обычно, только на щеках появился румянец, а в глазах – возмущенный блеск. Смерив меня строгим взглядом, Илана свернула в кухню. Кажется, лорду Сиану стоит поправляться скорее, кузина с детства не любила нахалов и мстила им самыми нетрадиционными способами: например, добавляя в еду или напитки травки из многочисленных домашних запасов.

Прапрадедушкин сундук был просто огромным – сколоченный из украшенных резьбой досок каменного дуба он сохранял содержимое от огня и сырости, а кроме того, его древесина была единственным, что не могли погрызть мыши. В семье существовала легенда, что за сам сундук старый граф отдал ни много ни мало стадо молочных коров и породистого жеребца в придачу!

Когда отец выбрал из личной связки затейливый ключ, мы с Роленом встали рядом: поднять крышку сундука, который не открывали больше десятка лет, непросто. Но крышка поднялась довольно легко, и сразу в воздухе разлился запах выделанной кожи, чернил и бумаг. Мы с энтузиазмом нырнули в его глубины – карт оказалось великое множество, и Ролен с отцом придвинули чайный столик и велели принести больше свечей, чтобы хорошо видеть все подробности.