Дракула бессмертен

— Теперь понятно, почему о вас с тех пор ни слуху ни духу. Впрочем, всякий отец хочет, чтобы сын последовал по его пути. Увы, эта история так же стара, как владычество человека над миром. Вероятно, у вас есть брат, которого больше интересуют юридические науки, и он может занять ваше место?

— Я единственный ребенок. Это бремя больше некому разделить.

— Считайте, что вам повезло, — заметил Басараб. — У вас нет младшего брата, к которому все благоволят. Из подобных сравнений между детьми одного отца всегда вырастает соперничество.

Квинси и в голову не приходило, что у Басараба мог быть брат. Личная жизнь актера оставалась для общества темным пятном. Кашлянув, он тактично осведомился:

— Я так думаю, ваш брат — не актер?

— Правильно думаете. Мы с ним полные противоположности, — произнес Басараб. Он указал на бутафорскую корону, которую одевал на сцене. — Полагаю, у короля Ричарда были чуть более теплые отношения с братом… да что там, у Каина с Авелем.

Квинси расхохотался вместе с Басарабом. Актер улыбнулся.

— Подчас судьба весьма странно обходится с людьми, связанными родственными узами.

Только он собрался сделать очередной глоточек чая, как тишину за дверью прорезал душераздирающий вопль. Басараб вскочил на ноги.

Кто-то заколотил в дверь, и послышался мужской голос:

— Мистер Басараб! Спасайтесь!

К этому времени за кулисами осталось уже не так много людей, и «женщины в белом» прокрались к гримерной Басараба почти незамеченными. С хищными улыбками облизывая губы, они достали кривые сабли. Глаза их налились чернотой, клыки удлинились. Темноволосая потянулась к ручке двери, вторая гарпия припала к полу, словно кошка, готовая в любой миг сорваться с места.

Внезапно с потолка обрушился мешок с песком, и светловолосая уткнулась подбородком в пол. Ухватившись за одну из веревок, крепившихся на лесах, Сьюард съехал вниз и, когда позволило расстояние, плеснул на «женщин в белом» святой водой из стеклянной бутылочки с травленым крестом. Кожа вампиров стала с шипением покрываться волдырями. По коридору эхом разнеслись жуткие вопли.

«Женщины в белом» обратились в бегство, размахивая руками от боли. Сьюард подбежал к двери с золотой звездой и замолотил по ней кулаками.

— Мистер Басараб! Спасайтесь!

Басараб обернулся к юноше и показал на груду дорожных сундуков.

— Для вашей же безопасности, оставайтесь за ними.

Квинси сделал, как ему велели. Из-за двери доносились крики и шум. Басараб вытянул из-за стола большой стальной палаш. Если бы не виденное ранее, Квинси мог бы поклясться, что это настоящее, смертельно опасное оружие, а не какой-то бутафорский меч. Басараб распахнул дверь гримерной, вскинул палаш и выскочил наружу, готовый к бою. Однако за исключением нескольких перепуганных рабочих сцены, в коридоре никого не было. Актер заметил упавший мешок с песком, потом задрал голову к лесам.

Посмотрев в обе стороны коридора, он осторожно двинулся вперед, точно в любую секунду на него кто-то мог наброситься. Что, если крики и стук в дверь были всего лишь отвлекающим маневром?

Квинси задумался, какие тайны скрывал от всех Басараб.

Сьюард гнался за «женщинами в белом» по театральным коридорам, пока не настиг их — на сцене, за опущенным занавесом. Вовремя заметив тень сбоку, он бросился на пол, и сабля одной из дьяволиц просвистела мимо его головы. С другой стороны на него ринулась светловолосая бестия.

Выхватив из ножен охотничий нож с костяной рукоятью, Сьюард метнул его вампиру в сердце. Однако «женщина в белом», превосходившая в реакции и ловкости любого человека, отпрянула, и лезвие вонзилось ей в плечо. Темноволосая между тем вцепилась Сьюарду в горло, но по оплошности задела при этом серебряную цепочку у него на шее, на которой россыпью болтались всевозможные религиозные символы. Рука демоницы тут же пошла пузырями, испуская горячий пар, и Сьюарда охватило злорадное веселье. Для таких случаев он и носил эту цепочку. Пострадавшая парочка бросилась наутек, за занавес, и Сьюард почувствовал прилив гордости. Пока за ним, немощным стариком, было явное преимущество.

«Женщины в белом» продрались сквозь бархатный театральный занавес и сиганули в зрительный зал, перескакивая на всех четырех ногах, как дикие кошки, с сиденья на сиденье. Доктор спрыгнул вслед за ними с подмостков и вывихнул лодыжку. Прихрамывая, он продолжил погоню.

В конце прохода между рядами возник старший капельдинер, уже знакомый Сьюарду, и с вполне объяснимым удивлением спросил: «Qu'est-ce qui ce passe?[29]».

Светловолосая смела его с дороги, отшвырнув к одной из колонн. Потом — все так же на бегу — выдернула из плеча нож. Сьюард на мгновение задержался у капельдинера и, удостоверившись, что смертельных травм тот не получил, пустился дальше.