Драматическая миссия. Повесть о Тиборе Самуэли

Лейриц взглянул на часы. Должно быть, посыльный уже прибыл в Городской театр, где проходит заседание Всевенгерского съезда Советов, и Тибору вручили, а может, с минуты на минуту вручат пакет с донесением начальника генерального штаба: «Обращаю внимание отряда Самуэли…» Сейчас он получит предписание Правительственного Совета и через час прибудет на спецпоезд. А ему, Лейрицу, необходимо к тому времени разобраться в этом сложном деле, подготовиться к докладу и дать конкретные предложения.

Ясно, что контрреволюционеры Затисья рассчитывали на помощь румынских войск. В Задунайском крае белые перешли к открытым действиям, опираясь на австрийскую границу, — тоже надеются на поддержку зарубежных сообщников. А на что надеются мятежники здесь, в западной части междуречья Дуная и Тисы?

За окном, на погрузочной площадке, синеет лужица, оставшаяся после утреннего дождя. Лейриц, прицелившись, бросает в нее тлеющий окурок, но промахивается. Старик-железнодорожник, быстро подбежав к окурку, поднимает его и с жадностью затягивается, рискуя опалить пышные усы, Лейриц достал из пачки сигарету и, высунувшись в окно, протянул старику. Чиркнув спичкой, дал ему прикурить: по нынешним трудным временам и спички тоже дефицит.

…Итак, белые орудуют в непосредственной близости от цитадели рабочего класса. Опорной базы у них здесь нет. Отсюда вывод: в их планах отведена особая роль Дунаю. Вот, к примеру, донесение разведывательной службы, датированное 8 июня и составленное по агентурным данным, полученным из Вены: организация контрреволюционного путча в Пеште возложена на некоего капитана речной флотилии.

О политическом комиссаре Главного штаба Дунайской флотилии Анкнере сообщается, что он установил в Вене связи с эмигрантскими кругами венгерской аристократии, с русскими белогвардейцами-колчаковцами и с Каннингхемом — главой английской военной миссии в Вене… Ясно! Белые делают ставку на мониторы!

Со скрипом и лязганьем по соседнему пути отходит товарный состав, кондуктора свистят, машут сигнальными флажками. Теперь из окна Лейриц увидел мост Фердинанда. Взявшись за руки, по мосту бегут две девушки. Ветер развевает их яркие цветастые юбки. Эх, скорее бы мир! Чтобы все вокруг было тихо.

И Лейриц вздохнул и провел рукой по лбу. Когда-то это будет…

…Итак, вдохновители мятежей рассчитывают на поддержку Дунайской флотилии, а также на реакционные силы, притаившиеся в Будапеште. На военно-транспортных судах не представит особых трудностей переправить в Задунайский край белые банды, сколоченные в селениях междуречья Дуная и Тисы. Как только мятежи охватят прибрежные районы, заговорщики попытаются разминировать заграждения на Дунае, и тогда флотилия Антанты сможет беспрепятственно снабжать мятежников оружием и боеприпасами. Значит, нужно действовать, не теряя времени, и политуполномоченный по области уже запросил из Будапешта целый полк. Лейриц откинулся в кресле. По мере поступления новых донесений можно будет в пути уточнить обстановку. Если все сложится благоприятно — замыслы врага будут сорваны.

Принялся составлять тексты телеграмм. Обозначил на оперативной штабной карте кружками основные очаги мятежей, и нынешних и уже подавленных, рядом поставил даты. Это помогало изучить обстановку в тех районах, где действовали враги, и установить взаимосвязь событий.

Лейриц — не только помощник Самуэли, он и заведующий канцелярией чрезвычайного трибунала, и начальник штаба особого отряда. Что говорить, по существу, Лейриц возглавляет штаб по борьбе с контрреволюцией.

Раздались гудки. Это автомашина Самуэли въехала через железные ворота вокзала со стороны Вацского шоссе и затормозила у платформы. Нарком вышел из машины, и бойцы особого отряда тотчас, же вкатили ее на открытую платформу.

— Привет, — входя в салон-вагон, сказал Самуэли начальнику штаба, вставшему перед ним во фронт. — Где? — коротко спросил он.

— В Шольте, Дунапатае и его окрестностях, — четко доложил Лейриц, — согласно донесению, бунтовщики захватили также села Нецел, Бичке и продвигаются в направлении Кишкёрёша. Калочу удерживает всего горстка красногвардейцев.

Повесив на вешалку кожаную фуражку, Самуэли подсел к столу Лейрица. Он просмотрел отчеркнутые красным карандашом строки донесений, ознакомился с предложениями Лейрица и лишь после этого завизировал телеграмму начштаба, в которой тот запрашивал у Ставки главного командования новую береговую батарею для защиты минного заграждения. Тексты двух других телеграмм Тибор отложил в сторону.