Драмы. Басни в прозе.

Саладин(Там поле чисто!) Что ж? Не слишком скоро Вернулся я? Обдумал ли ты все? Ну, говори! Здесь ни одна душа Нас не услышит. НатанПусть хоть целый мир Нас слушает. СаладинВот как! В свою ты правду Так сильно веришь? Да, вот это – мудрость! От правды никогда не уклоняться И ей одной все в жертву приносить! И кровь и плоть! И жизнь и достоянье! НатанДа, если нужно, если польза в том. СаладинОтныне, значит, я могу носить По праву титул этот: "благодетель Вселенной и закона"? НатанСлавный титул! Но от меня, султан, ты ждешь ответа. Начать его мне было бы удобней Со сказочки. Позволишь? СаладинОтчего же! До сказок я охотник, если их Рассказывают складно. НатанНу, уж этим Я вряд ли угожу тебе. СаладинОпять Ты со своим смиреньем горделивым! Рассказывай! Рассказывай-ка лучше! НатанВ глубокой тьме времен в стране восточной Жил человек; был перстень у него Руки любимой дар – с бесценным камнем. То был опал с игрою многоцветной, И обладал тот камень тайной силой: Кто с верою носил его, всегда Приятен был и господу и людям. Так мудрено ль, что этот человек Не только день и ночь не расставался С сокровищем своим, но и навеки Решил его в потомстве сохранить? Решил и сделал так: оставил перстень Из сыновей любимому, чтоб тот Сам завещал его любимцу сыну И чтоб такой избранник, невзирая На возраст свой, одной лишь силой перстня Главенствовал и властвовал над родом. Внимай, султан. СаладинЯ весь вниманье. Дальше. НатанОт сына к сыну так переходя, Достался, наконец, заветный перстень Отцу трех сыновей; и как все трое Равно ему во всем покорны были, Так всех троих равно и он любил.

И лишь по временам отцу казалось, Что перстня наиболее достоин То старший сын, то средний, то меньшой, Тот, словом, сын, который с ним глаз на глаз, Без братьев, оставался и невольно Один овладевал его любовью. Не выдержало любящее сердце И перстень чудодейственный был порознь Обещан всем троим. Так время шло. Не за горами смерть. Отец, чем дальше, Тем больше все смущается, скорбит: Двух сыновей приходится обидеть. Обманщиком явиться перед ними! Как быть ему теперь? – И вот тайком Он к мастеру шлет перстень с порученьем. Какого бы труда, каких бы денег Ни стоило, согласно образцу Такие же еще два перстня сделать. Работа удалась. Три перстня мастер Заказчику принес – и сам заказчик Свой перстень отличить не мог от новых. Обрадованный старец призывает К себе поочередно сыновей, Благословляет их поочередно, По перстню им дает – и умирает. Ты слушаешь, султан? Саладин (отворачивается от него в смущении) Да, да! Но только Кончай скорее сказку. НатанЯ пришел Уже к концу. Что было дальше – ясно Само собой. Едва лишь закрывает Отец глаза, приходит каждый с перстнем И каждый хочет быть владыкой рода. Ни розыски, ни жалобы, ни тяжбы Ничто не помогает: доказать, Где перстень настоящий, – невозможно. (Молчит, выжидая ответа султана.) Почти настолько же, как нам узнать, Где вера настоящая. СаладинИ все? И это мне должно служить ответом? НатанДолжно служить мне извиненьем только, Что не берусь я различать те перстни, Которые отец и заказал, Чтоб различить нельзя их было вовсе. СаладинЧто перстни мне! Оставь свою игру! В религиях, которые тебе Я перечислил, думаю, найдется Различие; найти его нетрудно В одежде даже, в пище и питье! НатанНо только не в основах. Ведь основа У всех одна: история, не так ли? Где – летопись, где – устное преданье!.. И на слово истории должны Мы верить?.. Нет? Кому ж мы верим больше? Родным конечно? Кровным? Чьей любовью Мы живы с детских лет? Кем никогда

Мы не были обмануты, иначе Как из любви, для нашего же блага? Где верою все держится, возможно ль, Чтоб праотцам твоим перед своими Я отдал предпочтенье? И напротив: Как требовать могу я от тебя, Чтоб уличал во лжи своих ты предков, Моих признавши? Это будет верно И в отношеньи христиан, не так ли? Саладин(Клянусь, он прав! И я умолкнуть должен.) НатанТеперь к перстням позволь мне возвратиться. Как сказано, пошли у братьев тяжбы; И каждый присягал перед судьей, Что перстень им из рук отца получен И был ему давным-давно обещан: И было верно это утвержденье! При этом каждый всем на свете клялся, Что обмануть его отец не мог, Что доброго отца и заподозрить Не смеет он в обмане, что скорее Он братьев обвинил бы в плутовстве, Хоть до сих пор способными на это Их не считал; но не уйдет виновный: Разыщет он его и отомстит! СаладинА что ж судья? Услышать любопытно, Как ты судью заставишь говорить? НатанСудья сказал: "Иль вашего отца Доставьте мне сейчас, иль прочь идите. Не думаете ль вы, что я обязан Загадки вам разгадывать? Иль ждете, Чтоб сам заговорил желанный перстень? Постойте-ка! Я слышал, он имеет Таинственную силу – привлекать Особую любовь людей и бога К владельцу своему. Вот где разгадка! Ведь силы этой нет в перстнях поддельных! Который же из вас двумя другими Всех более любим? Ну, говорите! Молчите вы? Так, значит, ваши перстни На вас одних и действуют? Других же Их сила не касается? И каждый Себя же самого всех больше любит? О, если так, то явно: все вы трое Обманщики, введенные в обман! И перстни ваши все поддельны, явно. Должно быть, настоящий был потерян; Чтоб скрыть и заменить потерю эту, Отец и приказал уж заодно Для каждого из вас по перстню сделать. СаладинПрекрасно! Восхитительно! Натан"Итак, Судья все продолжает, – если нужен Вам не совет, а приговор, – ступайте! Совет же мой таков: что вам дано, С тем вы и примиритесь. Перстень есть У каждого: пусть каждый и считает, Что перстнем он владеет настоящим.

Быть может, ваш отец не захотел, Чтоб воцарилась в роде тирания От перстня одного. Он вас любил, Как видно, равно всех; не потому ли Он не решился двух из вас обидеть На пользу одному? Так подражайте ж Отцу в любви и строго неподкупной И чуждой предрассудков! Силу перстня. Какой кому вручен, друг перед другом Наперерыв старайтесь обнаружить! Чтоб сила эта крепла, будьте сами Скромны, миролюбивы, милосердны И преданы чистосердечно богу! И если та же сила неизменно Проявится и на потомках ваших, Зову их через тысячи веков Предстать пред этим местом. Здесь тогда Другой судья – меня мудрее – будет. Он скажет приговор. Ступайте!" – Так Закончил речь судья благоразумный. СаладинО боже! Боже! НатанЕсли, Саладин, Ты чувствуешь в себе на то призванье Мудрейшим этим быть… Саладин (порывисто схватывает его за руку и до конца не выпускает ее) Я? Я – ничто? Ничтожный прах? – О боже! НатанЧто с тобою? СаладинНатан, Натан! Ведь тысячи веков Не минули еще. И мне ли место Судьи занять! Прощай. Но будь мне другом. НатанИ больше ничего ты мне не скажешь? СаладинНет, ничего. НатанНи слова? СаладинНет. А что? НатанЕсть просьба у меня – и я хотел бы Когда-нибудь, при случае… СаладинДа разве Для просьбы нужен случай?.. Говори! НатанЯ совершил далекую поездку, Собрал долги и думаю: не много ль Скопилось у меня наличных денег? Такие времена теперь настали, Что надо обо всем подумать. Я Не знаю, где мне их держать без риска? И вот пришло мне в голову: уж если Все ждут войны, война же вызывает Расходы чрезвычайные, – быть может, Нуждаешься и ты кой в чем… Саладин (пристально глядя на него) Натан! Я не желаю знать, успел ли Аль-Гафи

С тобою повидаться, не желаю Расследовать, не потому ли помощь Ты предлагаешь мне, что у тебя Возникло подозренье… НатанПодозренье? СаладинЯ заслужил его. А, впрочем, что ж! Прости меня: приходится сознаться, Что я и сам с тобой намеревался Поговорить… НатанУж не о том ли самом? СаладинДа, именно. НатанВот нам обоим – кстати! Но только не рассчитывай, султан, На всю мою наличность. Мне большая Уплата предстоит. Тут есть храмовник, Тебе небезызвестный… СаладинЧто? Храмовник? Надеюсь я, что деньгами своими Не вздумаешь поддерживать ты злейших Моих врагов? НатанЯ говорю ведь только О том одном, которому ты жизнь Велел оставить. СаладинАх, ты мне напомнил! Ведь я об этом юноше забыл, Совсем забыл! Так он тебе известен? Где он теперь? НатанКак? Разве ты не слышал, Чем я ему по милости твоей Обязан? Нет? Едва избегнув смерти, Он снова мог погибнуть, из огня Спасая дочь мою! СаладинОн это сделал? А! У него и вид такой. Наверно, И брат мой поступил бы точно так же: Недаром так он на него похож! Он здесь еще? Веди его сейчас же! Так много я сестре об этом брате Рассказывал, – она его не знала, Что показать ей должен непременно Подобие его! Сходи за ним! Вот сколько добрых дел родиться может От одного, хотя бы лишь пристрастьем Рожденного. Иди! Иди за ним! Натан (освобождая руку) Иду сейчас! А то, другое дело Само собой, конечно? (Уходит.) СаладинАх, напрасно Сестру я удалил! Скорее к ней! Теперь изволь рассказывать все это! (Выходит в другую дверь.)