Драмы больше нет

Что происходит в семье, я, на самом деле, не понимала. Просто потому, что с некоторых пор не считалась членом семьи Кауто. Прошло достаточно много времени, прежде, чем я смогла с этим фактом смириться. Столько всего случилось. Долгий и нудный развод Альбины и Федотова, где каждый из них встал в позу, не из-за того, что Роман Юрьевич не хотел делить с бывшей женой нажитое имущество, а из-за того, что чем больше он готов был отдать, чтобы, наконец, закончить эту скандальную эпопею, тем больше и обширнее становились притязания Альбины. Развод занял целый год, в течение которого мы с сестрой не общались. Со мной никто не общался, ни отец, ни сестра, не говоря уж о Елене. Только бабушка время от времени изъявляла желание со мной поговорить по телефону, и то, как я подозревала, лишь для того, чтобы быть в курсе происходящего. Наши с ней беседы обычно кончались непониманием и недовольством друг другом. Но я продолжала брать трубку на каждый её звонок. Она ведь моя бабушка.

– Сосредоточься на себе, – говорила мне мама. – Тебе что, заняться нечем, подумать не о чем, кроме как о родственниках?

Подумать было о чем. Наверное, впервые в жизни я жила так, как я хотела. Так, как я мечтала. Ничего не скрывая, ни от кого не прячась. Я жила, смело глядя в будущее, и строя планы. Я жила с человеком, которого любила.

Стал ли Федотов идеальным мужем? Наверное, было бы откровенным преувеличением говорить о том, что наши с ним отношения вообще могут стать идеальными и правильными. Ромка никогда не станет трогательным романтиком или чутким влюбленным мужчиной, мир которого крутится только вокруг женщины. Мир Романа Федотова крутился вокруг глобальных целей, он без конца загорался то одной идеей, то другой, уверенно шагал к любой цели, порой для этого перешагивая через препятствия. Но чему я могла порадоваться, так это тому, что каждый вечер ко мне возвращался мужчина, который хотел быть рядом со мной, который торопился в наш с ним дом, и ему было здесь хорошо. Наверное, именно об этом я мечтала много лет. Не быть светом в его окне, а быть той, которая этот свет для него зажигает. И он к нему стремится. Это главное счастье.

От политической карьеры Федотов отказался, как и обещал, сделал всё, чтобы наши с ним имена больше не всплывали в досужих разговорах, в скандалах и склоках, да и просто, чтобы не были лишний раз на слуху. Я считала, что ему и без амбиций на политическом поприще вполне хватает занятости и заинтересованности в своём деле. Рома развивал свой бизнес, а я… я вела весьма размеренную жизнь. Для начала, придумывая, чем себя занять, вернувшись в Москву, решила продолжить учебу, затем занялась приготовлениями к свадьбе, еще через год пришло время сосредоточиться на семье, потому что у нас с Романом Юрьевичем с разницей в полтора года, родились дети. Сначала дочка, а потом сын. Софья Романовна и Павел Романович. Нашей с Ромкой радости не было предела, а вот со стороны отца, кроме опять же бабушки, нас, или хотя бы меня, как дочь, сестру, никто не поздравил. Я значилась в предателях. Я знала, что, если отцу, по сути, всё равно, то Альбина и Елена категорично и навсегда записали меня в предательницы. Альбина до сих пор рассказывала всем желающим о том, что я увела у неё мужа, и сколько усилий для этого приложила. Неимоверных усилий.

Я же за жизнью сестры могла следить только по соцсетям и публикациям в прессе. Ажиотаж и накал страстей спустя время, конечно спал, произошедшее стало забываться. На смену нашим ошибкам, пришли чужие, и Альбина почувствовала себя увереннее и свободнее. Она всё также снималась в кино, играла в театре. И если на какой-то период, в связи со скандалом, в её карьере и наступил спад, то спустя год-полтора, насколько я могла понять со стороны, всё нормализовалось. Жаловаться Альбине, в принципе, было не на что. Она была молода, красива, свободна, если не богата после развода с Федотовым, то достаточно обеспечена. Сестра по-прежнему сияла улыбкой и белизной кожи на красных дорожках, хвасталась новыми нарядами и жутко дорогими туфлями, а время от времени появлялась на публике с новым поклонником. Правда, то с одним, то с другим.