Дрэд, или Повесть о проклятом болоте. (Жизнь южных Штатов). После Дрэда

— Кто здесь и в такое время ночи? — сказал Дрэд, подходя к нему.

— Я заблудился, — отвечал негр, — и не знаю, где нахожусь.

— Ты беглый? — спросил Дрэд.

— Не измени мне! — возразил беглец испуганным тоном.

— Изменить тебе! Боже, избавь! — сказал Дрэд, — каким образом попал ты в это болото?

— Я бежал от купца, который водит нас по штатам и продаёт.

— Вот что! — сказал Дрэд, — пойдём со мной, я избавлю тебя от погони и, вдобавок, дам приют.

— Я выбился из сил, — сказал негр, — с каждым шагом я вязну по колена, а между тем собаки нагоняют меня... Это наверное. Если они поймают меня, так пусть уж разорвут меня на месте; я готов покончить со своей жизнью. Однажды мне удалось пробраться в Нью-Йорк, завести там небольшой домик, иметь жену, двух детей и небольшие деньжонки, но меня поймали, отправили назад и продали. Теперь остаётся только умереть. Стоит ли жить на свете тому, против кого всё вооружено?

— Умереть! Зачем? — сказал Дрэд, — под моей защитой ты будешь жить! Ободрись, мой друг, ободрись! Через несколько часов я проведу тебя в такое место, куда не попадёт никакая собака! Вставай... Пойдём. Негр встал и сделал усилие идти; но, изнурённый и без привычки ходить по всякому болоту, он почти на каждом шагу спотыкался и падал.

— Ну что, любезный, — сказал Дрэд, — трудно! Постой, я возьму тебя на плечо, и потащу как дикого барана; к этой ноше мне не привыкать. И, применяя слово к делу, он посадил негра на плечи, велел ему крепче держаться, и пошёл к болоту, не чувствуя никакой тяжести. Было около трёх часов утра; облака постепенно редели и лучи лунного света прорывались сквозь густую листву, мокрую и дрожавшую от лёгкого ветерка. Мёртвая тишина нарушалась одним жужжаньем насекомых, да изредка треском валежника и всплесками воды под ногами Дрэда.

— Должно быть, ты очень силён, — сказал его спутник, — давно ли ты в здешних болотах?

— Давненько, отвечал Дрэд,— я одичал в этих местах. Меня считают за зверя. Уже много лет, как я сделался товарищем драконов и сов. Я сплю рядом с левиафаном в камышах и тростнике. Я убедился, что лучше иметь дело с аллигаторами и змеями, чем с людьми. Они не тронут того, кто их не трогает; а люди... Они алчут драгоценной жизни.

Через час ровной ходьбы Дрэд приблизился к окраине описанного нами острова, и шагах в двадцати от него провалился в топь по самый пояс. С большими усилиями он выбрался из топи и, велев своему спутнику следовать за ним, начал бережно ползти на четвереньках, подавая в то же время сигнал продолжительным, резким, странным свистком. Точно такой же свисток раздался за стеной непроходимой чащи. Спустя несколько секунд, в кустарниках послышался треск сухих сучьев, ломавшихся под ногами бежавшего животного. Наконец из-под кустов выскочила огромная собака, из породы водолазов, и начала выражать свою радость самыми необыкновенными прыжками.

— Здравствуй, Букк, здравствуй! — сказал Дрэд, — ну, полно, полно! Покажи-ка лучше нам дорогу.

Водолаз, как будто понимая приказание, быстро повернулся в чащу: Дрэд и его товарищ последовали за ним ползком. Тропинка извивалась между кустарниками крупными изгибами и наконец прерывалась у корней громадного дерева Дрэд начал карабкаться и, достигнув одного из длинных сучьев, ловко спрыгнул на открытую поляну, которую мы уже описали. Жена всю ночь ждала его, и теперь, с восклицаниями радости, бросилась в его объятия.

— Наконец-то ты воротился! Я боялась, что в этот раз тебя поймают!

— О, нет!.. До этого им далеко! А что! Похоронили?

— Нет ещё. Могилу вырыли, и покойная лежит подле неё.

— Пойдём же и похороним, — сказал Дрэд.

В отдалённой части поляны стоял засохший одинокий кедр, совершенно потерявший свою натуральную зелень. Но, будучи покрыт с верху до низу длинными и густыми гирляндами из роскошных вьющихся растений, которыми так изобилуют те страны, он, при тусклом свете занимавшейся зари, представлял собою гигантское привидение, одетое в траур. Под этим кедром Дрэд, время от времени, погребал тела беглецов, которые находил в болотах. Вдова покойника, жена Дрэда и новый пришелец окружили неглубокую могилу. Заря начала уже румянить восток. Луна и звёзды всё ещё сияли. Дрэд долго смотрел на них и потом торжественным голосом начал читать молитвы. Наконец он нагнулся, приподнял труп и опустил его в могилу; в эту минуту громкие рыдания вдовы огласили воздух.

— Перестань, женщина! — сказал Дрэд, поднимая руку, — не плачь об умерших и не сетуй о них; но плачь и сокрушайся о живущих.

Глава XXIV.

Ещё летняя беседа в Канеме